Президент Грузии: война с Россией из-за Украины привела бы Тбилиси к катастрофе
Запад подталкивал Грузию к войне с Россией, заявил президент Михаил Кавелашвили в интервью RS. Обвинил он в этом "глубинное государство" США, Фонд в поддержку демократии и Европейский парламент.
Анатоль Ливен
Европейский союз рассчитывает, что Грузия одумается и выполнит требования ЕС. Грузинское правительство же — что одумается ЕС и пойдет навстречу Тбилиси.
Последнее может показаться несколько абсурдным, учитывая относительный размер сторон (и Еврокомиссия, безусловно, отнесется к этому именно так), но, как мне напомнил на прошлой неделе в Нью-Йорке президент Михаил Кавелашвили, христианская Грузия существует намного дольше, чем ЕС — почти 17 веков — и твердо рассчитывает продолжать в том же духе.
Долгие годы после победы “Грузинской мечты” в 2012 году отношения с ЕС были прекрасными. Предыдущее правительство президента Михаила Саакашвили (ныне он в тюрьме по обвинению в присвоении казенных средств) и его Единого национального движения хотя и провело решительные экономические реформы (заметим: при обильной западной помощи), постепенно скатывалось в авторитаризм, за что подверглось критике правозащитных организаций.
Более того, западные официальные лица редко признают это во всеуслышание, однако в глубине души сами считали Саакашвили фигурой безрассудной и опасной, поскольку именно его действия привели к грузино-российской войне в августе 2008 года, в которой Тбилиси потерпел сокрушительное поражение.
“Грузинская мечта” развернула дальнейшие экономические и демократические реформы, и, как с жаром подчеркнул президент Кавелашвили, в результате значительно опередила Молдавию и Украину по критериям вступления в ЕС. Однако “ястребы” как в Грузии, так и на Западе всегда настороженно относились к основателю “Грузинской мечты” миллиардеру Бидзине Иванишвили: как и ряд ведущих грузинских бизнесменов, он сколотил состояние в России в сумбуре 1990-х, после чего в 2002 году перебрался во Францию и обзавелся французским гражданством. Состояние Иванишвили в 2024 году оценивалось в разбросе от 2,7 до 7,8 миллиарда долларов — при этом последняя цифра составляет почти четверть ВВП Грузии.
Как заявил мне один активист оппозиции: “В настоящее время Грузией правит олигарх с откровенно пророссийской повесткой... Ему принадлежит все: все учреждения, все правительственные силы и ресурсы. Для него наша страна — частная собственность, и он управляет ею, словно своими владениями”.
Недруги всегда обвиняли Иванишвили в том, что он — агент Москвы, хотя никаких конкретных доказательств тому мы так и не увидели. Однако неоспоримо, что огромное богатство Иванишвили, его политическое покровительство, обширная благотворительная деятельность и личный авторитет закрепили за ним выдающуюся роль в “Грузинской мечте” вместе с должностью почетного председателя, хотя он пробыл премьер-министром недолго — лишь в 2012-2013 годах.
По словам президента Кавелашвили, “он восстановил пошатнувшееся здравомыслие в грузинской политике” и “взял курс на реальные национальные интересы”. “Таких людей, как он, в истории Грузии можно пересчитать по пальцам одной руки. Он — пример для нашей нации”, — добавил он.
Сочетание огромной власти Иванишвили со сдержанностью и отстраненностью — весьма далеких от хрестоматийного национального характера — лишь раззадорило соперников “Грузинской мечты”. ЕС и НАТО во внутриполитическую борьбу в Грузии ввязались через финансируемые Западом неправительственные организации, которые горячо поддерживают вступление в ЕС и НАТО, но все теснее связывают себя с оппозицией.
Относительная бедность Грузии и сознательные решения предыдущих правительств передать государственные функции во внешний подряд НПО придали им выдающуюся роль в грузинском обществе — в том числе в качестве работодателей для грузинской интеллигенции. Поскольку соглашения с ЕС и Агентством международного развития США, как правило, носят беспартийный характер, у правительства были некоторые основания считать, что ЕС не следует финансировать политизированные организации, открыто выступающие против правительства.
Однако попытки правительства регламентировать иностранное финансирование этих НПО всколыхнули бурю протеста в Грузии, которая вскоре перекинулась на сторонников в Западной Европе и США, где это было воспринято как первый шаг к их подавлению.
Отношения между Грузией и ЕС обострились с началом российской спецоперации на Украине в 2022 году. Тбилиси осудил Москву, направил Киеву гуманитарную помощь и даже ввел против России некоторые санкции. Однако вместе с тем он попытался воспрепятствовать отъезду грузинских добровольцев воевать за Украину и не поддался нажиму Запада, требовавшего отправить военную помощь и ввести полный спектр санкций вслед за ЕС. Это, в свою очередь, привело к новым обвинениям в “пророссийской позиции”.
Президент Кавелашвили дал этому решительный отпор. Он обвинил Запад в попытке спровоцировать новую войну с Россией, которая стала бы катастрофической для Грузии. “Запад потребовал, чтобы мы развязали войну с Россией вопреки нашим жизненно важным национальным интересам... точно так же, как и в 2008 году, когда неразумные действия тогдашнего правительства, основанные на доверии к НАТО, привели Грузию к катастрофе, — сказал он мне в интервью. — Но сегодня в Грузии есть правительство, которое представляет интересы нашего народа... Те самые СМИ, что обвиняют нас в том, что мы оказались под влиянием России, насаждают ту же ложь и о президенте Трампе”.
Президент Кавелашвили обвинил “глубинное государство” США и организации вроде вышеупомянутого Агентства международного развития США, Национального фонда в поддержку демократии и Европейского парламента в мобилизации для этих целей грузинской оппозиции. “Но, несмотря на все это давление, мы выстояли и продолжаем стоять на страже национальных интересов Грузии и ее экономического роста”. Этот комментарий — завуалированная отсылка к крайне важным экономическим связям страны с Россией. Западные санкции против России привели к резкому скачку грузинского экспорта и транзитных грузов из Турции и Европы, который подпитывал высокие темпы роста национального ВВП в течение последних трех лет.
Из-за этой политики, которую западные правительства называют все более репрессивной, многие деятели грузинского правительства (включая самого Иванишвили) сами оказались под санкциями. Кроме того, Грузия приостановила свою заявку на вступление в ЕС. Наконец, так называемый Закон Мегобари (что по-грузински значит “друг”) за авторством республиканца Джо Уилсона введет масштабные санкции США против всего правительства Грузии, если его одобрит Сенат.
Закон Мегобари, резолюции Европейского парламента и бесчисленные статьи в западных СМИ утверждают, что парламентские выборы в Грузии в октябре 2024 года были сфальсифицированы правительством с помощью обширной “гибридной операции” Москвы, хотя наблюдатели ОБСЕ в своем докладе назвали их в целом свободными и без российского вмешательства, хотя и отметили, что правительство злоупотребляло средствами массовой информации и государственными ресурсами ради народной поддержки. За выборами последовали массовые и порой жестокие уличные протесты оппозиции, которые вызвали встречное насилие со стороны полиции. Более того, некоторые элементы в Европе и Вашингтоне поддержали бывшего президента Саломе Зурабишвили (бывшего французского дипломата), которая заявила о том, что остается законным президентом Грузии.
Кавелашвили, однако, непримирим. “Мы — уникальный народ, и нам веками приходилось отстаивать наш язык, нашу культуру, наши ценности и нашу самобытность, — сказал он мне. — Наша главная цель — сберечь и укрепить эту культуру…У нас открытый подход к ЕС и НАТО, но наши отношения должны строиться на взаимном уважении. Вместо этого мы получаем от них лишь двойные стандарты, лицемерие и враждебность…Мы стремимся в ЕС, чтобы укрепить Грузию, а не ослабить ее”.
Своим акцентом на национальном самосознании, государственных интересах и традиционной национальной культуре президент Кавелашвили во многом походит на республиканцев США и крепнущие право-популистские движения в Европе (и, конечно, правительства Венгрии и Словакии), которые противятся диктату Брюсселя и попыткам либеральных элит продавить силой культурные перемены. Как и “Грузинская мечта”, все эти движения пытаются снискать массовую поддержку, обещая защиту культурных ценностей.
Поэтому цель президента Кавелашвили — заставить ЕС одуматься — может оказаться более выполнимой, чем может показаться на первый взгляд. Будущее правительство “Национального объединения” во Франции наверняка будет отстаивать свободу в рамках блока, и такой Евросоюз будет гораздо ближе к идеям “Грузинской мечты” и президента де Голля, чем нынешняя Европейская комиссия и западноевропейские учреждения. “Европейский союз — это не музей. Отношения внутри ЕС всегда менялись и продолжат меняться”, — подчеркнул Кавелашвили. С другой стороны, при господстве таких сил ЕС может и сам отказаться от дальнейшего расширения. В конце концов, на протяжении почти всей своей истории Грузия опиралась на собственные ресурсы и умение лавировать между противоборствующими державами в неспокойном регионе.
Анатоль Ливен — директор Евразийской программы Института ответственного государственного управления имени Квинси. Бывший профессор Джорджтаунского университета в Катаре и факультета военных исследований Королевского колледжа Лондона
