Главный конструктор ЦКБР Дмитрий Кузякин — о том, почему операторы БПЛА стали главной целью в зоне боевых действий
Операторы беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) Вооруженных сил России стали приоритетной целью для украинских военных. Изначально такими целями считались танки и артиллерийские системы.
В Вооруженных силах Украины (ВСУ) существует интересная система бонусов. За выполнение определенных задач украинские боевики получают баллы, которые в дальнейшем могут обменять более чем на 1 тыс. видов оборудования, включая аккумуляторы, оружие, устройства спутниковой связи, дроны, автомобили и другую технику.
Уничтожение танка, к примеру, еще недавно приносило боевику 40 очков, тогда как сейчас за него можно получить только восемь. При этом за ранение российского оператора БПЛА предусмотрено 15 очков, а за его ликвидацию — 25. Эту информацию подтвердил нынешний командующий Силами беспилотных систем ВСУ Роберт Бровди с позывным Мадьяр. То есть жизнь одного нашего оператора БПЛА оценивается в три танка.
На первый взгляд профессия оператора БПЛА кажется самой безопасной в армии — человек управляет дроном, сидя в укрытии, вдали от прямого столкновения. Но это лишь видимость. Сегодня операторы беспилотников — это передовой отряд, без которого невозможно вести современный бой. Их ценность на поле боя растет с каждым днем.
Операторов беспилотников справедливо называют глазами и ушами армии. Они собирают информацию о противнике, его перемещениях и расположении, передавая ее в реальном времени командованию. Эти данные критически важны для принятия оперативных решений, а также для эффективной работы артиллерии и других подразделений, которым операторы помогают наводить огонь на цели. Также они выполняют ударные миссии, нанося противнику серьезный урон.
Учитывая сравнительно невысокую стоимость оборудования и дронов, результат их работы порой бывает феноменальным. Это может быть и уничтоженная бронетехника, и сбитый вертолет. Помимо этого, они спасают жизни, доставляя воду и боеприпасы штурмовикам. Всего за несколько дней функционал расчета FPV-дрона может измениться от транспортного до ударного, работая как по наземным, так и по воздушным целям. Именно эта новая реальность на поле боя и делает операторов FPV-дронов одной из самых приоритетных целей.
Но боевые действия ведут не беспилотники, а люди. Миф о «войне дронов» сильно упрощает реальную картину. Кажется, что боец просто отправляет аппарат на задание, не участвуя в нем лично. Однако за каждым дроном стоит человек, который буквально вживается в него через радиоканал или оптику. Проблема не решается, если сбить или подавить дрон средствами РЭБ, — через несколько минут прилетит следующий. Только выведя из строя весь расчет, можно обезопасить себя на продолжительное время. Именно по этой причине и идет методичная работа по выявлению и подавлению людей, управляющих дронами. СВО — первый конфликт, где люди с высшим техническим образованием буквально стреляют друг в друга. Это подчеркивает, насколько изменилась природа войны и ее участников.
Чтобы просто освоить управление FPV-дроном, необходимо разбираться в теме как минимум на уровне мировых стандартов на английском языке. В кино дроны могут взлетать, находить цель и атаковать самостоятельно, но в реальности за каждым вылетом стоит команда высококлассных специалистов, которые разбираются в радиотехнике не хуже научных сотрудников.
Незаметной остается и работа группы инженерной поддержки, которая готовит БПЛА, настраивает, обслуживает и дорабатывает оборудование. Например, без понимания поляризации радиоволн, диаграммы направленности и геометрии распространения сигнала невозможно обеспечить полеты на большие расстояния, а наши специалисты работают на очень дальних дистанциях.
Профильных вузов, которые готовили бы специалистов по всей совокупности этих технологий, у нас не было и не могло быть. Всё меняется так быстро, что учебный материал устаревает еще до выхода. Поэтому знания приходят и распространяются горизонтально — внутри подразделений и между ними. Их привозят с «большой земли» неравнодушные инженеры, которые проводят лекции и семинары. Они обучают военных сборке, прошивке и настройке, а порой и работают бок о бок с бойцами.
К сожалению, учит наших ребят и противник. «На том конце провода» ВСУ не отстает и разбирается в новых технологиях не хуже. Боевые действия превратились в гонку технологий и знаний. Тот, кто раньше удивит новыми решениями, получает преимущество. Сегодня война идет не столько за территории, сколько за время и небольшой технологический паритет, который в конечном итоге и обеспечивает успехи «на земле». И в этой гонке мы, несомненно, лидируем. Иначе и быть не может. Сегодня от знаний точных наук и последних достижений техники зависит не только выполнение боевых задач, но и жизнь и здоровье самих бойцов. Война — самый строгий и требовательный профессор, который не дает возможности для пересдачи.
FPV-пилоты, операторы, инженеры, саперы и перехватчики сейчас составляют элиту Вооруженных сил России. Каждый из них после войны сможет читать лекции и обучать студентов. Эти люди находятся на передовом рубеже современных технологий, где на практике учатся заставлять работать свои системы и выводить из строя технику противника. Здесь нет места «терминаторам» с искусственным интеллектом или выдуманным «боевым роботам».
Без преувеличения, любой боец FPV-расчета по своим знаниям и практическим навыкам на фронте может дать фору научным сотрудникам профильных НИИ. Я говорю это с полной ответственностью, поскольку лично знаком и работаю и с теми и с другими.
Таким образом, получается, что в войне дронов на первое место выходят люди. И защита операторов и пилотов FPV расчетов становится ключевым фактором успеха. Люди, помимо того что должны пройти дорогое и весьма сложное обучение, также должны набраться боевого опыта. Потеря такого специалиста помимо личной трагедии для близких еще трудно восполняемый ресурс.
Наработано множество инструментов защиты от охотников за нашими расчетами. Есть технические решения, типа известного «Лодыря» (ложный дрон, который способен отвлекать системы радиоэлектронной разведки противника. — «Известия»), есть организационные меры и специальные протоколы. Но ничто не заменит такую форму защиты, как знание.
Война все время меняется, каждый месяц появляется что-то новое у нас и у противника. Всему в центрах FPV подготовки научить невозможно. Поэтому на первое место выходят базовые знания физики, математики, химии и программирования. Это универсальный инструмент, позволяющий нашим парням быстро адаптироваться к изменяющимся условиям.
При подготовке операторов необходимо делать основной упор на сильную теоретическую базу по основным предметам и только потом приступать к практическим занятиям и тренировкам. Только усвоив все нюансы физических и инженерных процессов боевого применения FPV, выпускники буду не просто хорошо запрограммированными на результат бойцами, но и думающими, решающими, компетентными специалистами.
Такая система работает! Сегодня ее использует ЦКБР, и она приносит положительный результат: за все время СВО у нас не было ни одной потери среди выпускников.
Автор — главный конструктор Центра комплексных беспилотных решений (ЦКБР)
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
