Начальник ФГУП “Конструкторское бюро приборостроения” Александр Рыбас о планах работы предприятия
Год назад чиновник аппарата правительства Александр Рыбас возглавил ФГУП “Конструкторское бюро приборостроения” (КБП), разработавшее всемирно известные пистолеты ТТ, Макарова, Стечкина, а после Великой Отечественной войны придумавшее большую часть отечественных противотанковых ракет. В феврале этого года КБП — российский разработчик оружия “ближнего рубежа” (противотанковых ракет, управляемых снарядов, авиапушек) — лишилось лицензии на самостоятельный экспорт своего оружия. Ее перехватил “Рособоронэкспорт”. В интервью “Ведомостям” Рыбас рассказал, как предприятие собирается преодолевать трудности, связанные с отзывом лицензии и созданием нового зенитного ракетно-пушечного комплекса “Панцирь”. И поведал о всех планах развития КБП — собственных и в составе будущего холдинга, который планируется создать на базе этого бюро и еще ряда конструкторских и, возможно, производственных предприятий.
— В 2006 г. Израиль обвинял Россию в поставках ливанской шиитской организации “Хезболла” противотанковых ракетных комплексов (ПТРК) производства КБП. Были ли эти поставки?
— Никаких поставок “Хезболле” не было и быть не могло. Мы не можем поставлять вооружение неправительственным вооруженным группам, силам и организациям. Разрешены продажи только правительствам иностранных государств или международным организациям, например миротворческим силам ООН. Но у нас есть информация, что в Ливане в 2006 г. применялись противотанковые комплексы нашей разработки. Мы не знаем наверняка, как они оказались у “Хезболлы”. Я могу предполагать, что это стало следствием поспешного ухода сирийской армии из Ливана, который происходил в условиях мощнейшего военно-политического давления и угроз Сирии со стороны известных государств.
— Как вы оцениваете эффективность применения ваших ПТРК?
— Они показали себя весьма эффективным оружием. По нашей информации, в ходе боевых действий было поражено 54 израильских основных боевых танка “Меркава”.
— Каково финансовое положение КБП?
— Мы режимное предприятие ОПК, поэтому я не могу детально раскрыть все абсолютные показатели. А относительная динамика такая: по первому полугодию рост производства по сравнению с таким же периодом 2006 г. — 9,4%, но в целом по году рост будет меньше. В 2006 г. по сравнению с 2005 г. рост составлял 34%, а в 2005 г. по сравнению с 2004 г. было падение объемов производства. Объем отгруженной продукции в 2006 г. составил порядка 14 млрд руб. Примерно 90% нашего производства пока идет на экспорт, но объемы работ по гособоронзаказу увеличиваются. Портфель заказов на сегодня у нас $4,2 млрд, из них $2,5 млрд — заказы по “Панцирю”.
— Как вы оцениваете перспективы экспорта, госзаказа?
— Портфель заказов и экономический потенциал предприятия таковы, что никакого беспокойства ни сейчас, ни в будущем финансовое положение [КБП] не вызывает. Хотя в рыночных условиях все очень относительно и нестабильно. В этом году заканчиваются разработка и постановка в серийное производство тех видов продукции, которые в ближайшие пять лет обеспечат нам основные продажи. Поэтому в этом году у нас рост отгрузки товарной продукции по сравнению с прошлыми годами будет умеренным. Рост возобновится в 2008 или 2009 г. Кроме того, в прошлые годы предприятие добирало объемы производства за счет коротких контрактов, в основном на ПТРК. Это относительно небольшие контракты, которые заранее сложно спланировать и которые не входили в планы ФС ВТС. Но с января экспортом оружия занимается наш старший партнер — ФГУП “Рособоронэкспорт”.
— С этого года экспортом разработанной КБП продукции занимается “Рособоронэкспорт”. Насколько эффективно он справляется с этой ролью?
— Сейчас мы ищем методы взаимодействия и формы работы с госпосредником. Пока подписано только три контракта. Поэтому оценивать эффективность этого решения еще преждевременно.
— Что вас не удовлетворяет в нынешней ситуации на предприятии?
— Наша основная задача — наладить нормальный бюджетный процесс, которого, как ни странно, здесь никогда не было. Предприятие жило весьма вольготно. К моменту моего прихода незавершенного производства и скопившихся на складах товарно-материальных ценностей было на 1,2 млрд руб. В этом году финансовая дисциплина радикально изменилась. Впервые за 80 лет существования КБП у нас появился бюджет, утвержден план поступления средств и расходов. На предприятии напрочь отсутствовали управленческий учет и стратегическое планирование, хотя собственно бухгалтерский учет был поставлен безукоризненно, бухгалтер у нас очень сильный. Меня лично в работе предприятия на сегодня больше всего не устраивает предельно малая — менее 1% — доля гражданского производства. На сегодня это в основном медицинское оборудование. В ближайшие пять лет хотелось бы довести этот показатель до 10%. Спрос на рынке вооружения носит циклический характер, и расходы, понесенные в одной сфере, могут компенсироваться доходами в другой. Сейчас мы работаем над стратегией развития предприятия до 2011 г. и в разделе “Среднесрочный период”, думаю, ответим на вопрос, какие именно виды гражданской продукции КБП будет выпускать. Надо посмотреть, что мы можем делать на основе своих лазерных, оптических и радиолокационных технологий для гражданского сектора.
— Какие еще цели стоят перед вами?
— Главными своими задачами я считаю завершение ОКР и постановку на серийное производство “Панциря”, а также создание на базе КБП интегрированной структуры. Если с этими задачами я справлюсь, смогу честно смотреть в глаза людям, доверившим мне управление предприятием. “Панцирь” станет нашим главным кормильцем. Имеется три экспортных заказа на эту систему. У военных к ней огромный интерес. Если все пойдет хорошо, мы до конца года завершим госиспытания комплекса. Нам бы очень хотелось, чтобы “Панцирь” имелся не только в армии ОАЭ, но и у наших Вооруженных сил. Самое экономически эффективное до сих пор направление, которое в основном кормило предприятие последние 10 лет, — это противотанковые ракеты “Корнет” и “Метис”. Это хорошо отработанное направление, сами системы и их производство доведены до звона. И еще одно направление будет развиваться — это штурмовое, легкое и стрелковое оружие, оружие антитеррора.
— Расскажите об актуальном статусе программы по разработке “Панциря”. В чем причина выхода из первоначального графика поставок этих систем в ОАЭ?
— Разработка комплекса завершается, все технические проблемы, которые были на этапе НИОКР, разрешены. Это показали испытания, проведенные в ОАЭ, и предварительные испытания комплекса для наших Вооруженных сил. Сейчас налажено производство большинства комплектующих, начаты сборка боевых машин и изготовление зенитных управляемых ракет. В производстве находится до 10 комплексов. Из графика мы вышли в основном из-за трудностей с отработкой радиолокатора сопровождения. Вообще, отставание в разработке и производстве “Панциря” связано именно с тем, что технический уровень изделия весьма высок, на сегодня это самая современная и совершенная система в своем классе в мире. Нынешний портфель по “Панцирю” в $2,5 млрд может быть быстро удвоен, но производство этой системы загружено до 2010 г. включительно. Новые заказы мы можем принимать только с поставкой за пределами этого срока. Что касается Российской армии, то по действующей госпрограмме вооружений предусматривается оснащение российских Вооруженных сил этим комплексом начиная с 2008 г., но количество предназначенных к поставке нашей армии комплексов я назвать не имею права.
— Есть идея создать на базе КБП холдинг и объединить разработчиков оружия с их производителями. В чем целесообразность создания такого холдинга?
— Совместная работа позволит правильно выстроить взаимоотношения КБ с заводами, когда КБ занимается непосредственно конструированием, получая роялти за авторский надзор, техническое сопровождение, а на производственных площадках разворачивается серийное производство. Сейчас на первом этапе кооперации между гензаказчиком и головным исполнителем идет жесткое регулирование, в том числе в вопросах ценообразования, а дальше в кооперации второго, третьего уровня начинается стихия рынка, когда у головного исполнителя нет никаких рычагов воздействия на разгон цен по всей технологической цепочке. Холдинг сделает эти процессы управляемыми. Создание холдинга даст больше экономической свободы, возможность использования средств бюджета предприятия или от продажи актива для инвестирования в развитие разработок, производства. Частным акционерам вхождение в холдинг даст уверенность в том, что они находятся в партнерстве с государством, и возможность иметь гарантированные госзаказы.
— Как идет работа по созданию холдинга?
— Первоначально состав холдинга прорабатывался с участием тульских и коломенских предприятий. Сейчас принято концептуальное решение о том, что будут создаваться две интегрированные структуры: одна — на базе КБП, другая — на базе Коломенского бюро машиностроения. Решение уже согласовано с основными участниками и должностными лицами. В наш холдинг в части конструкторских подразделений войдут КБП, Конструкторское бюро точного машиностроения им. Нудельмана в Москве и тульское Центральное конструкторское бюро аппаратостроения. Что касается производственных центров, то Роспром, Росимущество и аппарат военно-промышленной комиссии при правительстве пока продолжают изучать этот вопрос. Закончить работу по подготовке соответствующих документов мы можем за 2-3 месяца, и осенью, я надеюсь, будет подготовлен проект решения президента и правительства по этому вопросу. Процесс создания самого холдинга займет 1,5-2 года.
— Какие предприятия вам хотелось бы объединить с КБП?
— Лично я бы предпочел, чтобы холдинг был компактным и минимально связанным с градообразующими предприятиями вне Тульской области. При наличии в нем градообразующих предприятий на мне будут висеть еще и тяжелые социальные обязательства по загрузке этих заводов, а экономически это будет не всегда оптимально. Кроме того, собственник, т. е. государство, должен для себя решить, как далеко он готов идти в деле создания частно-государственного партнерства. Ведь “Туламашзавод” и Тульский оружейный завод - это частные предприятия. На “Туламашзаводе” у государства 4,8%, на Тульском оружейном — 20%, частной структурой является и Завод им. Дегтярева. Если мы отдаем частнику менее 25% [в холдинге], это ему неинтересно, потому что тогда этот пакет ничего не будет стоить. Я лично сторонник того, чтобы до 49% акций корпорации было представлено корпоративным капиталом, а государство владело контрольным пакетом и назначало своих руководителей.
— Есть ли необходимость в расширении собственной производственной базы КБП?
— В рамках создания интегрированной структуры потенциал серийного производства всего холдинга, конечно, расширится. Но у нас есть и собственная производственная база — опытное производство и ОАО “Щегловский вал”, куда были вложены очень большие средства, куплено новейшее оборудование по механообработке, по сборке, там более 100 единиц ультрасовременного оборудования. Если к этому прибавить мощности Тульского машиностроительного завода, Тульского оружейного завода, то с производственными мощностями проблем не будет. Если перевооружить “Туламашзавод” по стандартам “Щегловского вала”, нам этих мощностей под подписанные контракты и под объемы, заложенные в госпрограмме вооружений, вполне хватит. Но вот если у нас будет новый контракт, сопоставимый по объему с любым из трех уже подписанных по “Панцирю”, то появится потребность в новых производственных мощностях. Тут могут быть различные варианты, я не исключаю, например, кооперации с Концерном ПВО “Алмаз-Антей”.
— Как вы оцениваете кадровую ситуацию на предприятии?
— КБП на сегодня единственное в промышленности обычных вооружений бюро, где в полном объеме сохранилась конструкторская школа. Мы до 0,5 млрд руб. в год тратим на инициативные разработки. В то же время кадровая проблема, наверное, самая тяжелая для нашего предприятия. Наиболее остро не хватает высококвалифицированных рабочих: станочников, специалистов-оптиков, радиотехников. Средний возраст работающих у нас — 41 год, но на деле работают в основном молодежь и, скажем так, опытные кадры. А в середине, в самых продуктивных возрастах, провал. Ну представьте себе: все руководство предприятия оставалось на своем месте 44 года. Люди перерастали свой уровень компетенции, а двигаться дальше вверх невозможно — там все забито. И они уходили в сторону. Все государственные и бизнес-структуры Тульской области наполнены выходцами из КБП. Это страховые компании, банки, милиция, ФСБ, налоговая, администрация области. Губернатор области — тоже бывший главный инженер КБП, кстати, мой однокашник.
— А как обстоит дело с привлечением молодежи, какая зарплата у молодых специалистов?
— Для молодых специалистов зарплата колеблется от 10 000 до 18 000 руб., в 2006 г. средняя зарплата была 12 000 руб., по результатам I квартала этого года выросла до 14 400 руб. Конечно, это маловато для предприятия, которое находится в сопредельном с Московской областью регионе, будем стараться повышать. Но ведь зарплата не может увеличиваться быстрее роста производительности труда. А с этим в нашем машиностроении в целом имеются проблемы.
— Предприятие много лет находится под действием санкций госдепартамента США. Оказывают ли они какое-либо воздействие на деятельность предприятия?
— Санкции были введены при предыдущем руководстве КБП, но я думаю, что в них больше внутренней политики и недобросовестной конкуренции. В силу того что у нас не слишком развиты кооперационные связи с западными компаниями, эти санкции нам никак не мешают. В перспективе теоретически, когда какая-либо компания, например французская, будет поставлена перед выбором, строить с нами кооперацию по какой-либо программе, но при этом отказаться от выхода в США — на самый большой в мире оружейный рынок, эти санкции, конечно, могут нам и повредить.
— Западные компании активно маркетируют и продают на рынке противотанковые ракеты, использующие принцип “выстрелил и забыл” с запоминанием образа цели, например Spike и Javelin. Почему в России нет таких систем?
— Я не могу ответить на вопрос, ведется ли разработка подобного оружия у нас, поскольку это сведения закрытого характера. Замечу лишь, что на мировом рынке такие системы закупаются в очень незначительных количествах и эти закупки носят в основном явный политический подтекст. Помимо запредельной стоимости такого оружия можно отметить и другие недостатки. Оператор сразу после выстрела покидает позицию, и в результате корректная оценка эффективности поражения цели отсутствует. В Ираке выяснилось, что весьма затруднительно применять такие комплексы в городских условиях, где нет четкой границы между “своими” и “чужими”. Имеются и многочисленные случаи незахвата цели. В результате корпус морской пехоты США вынужден был отказаться от применения Javelin в боевых условиях. Стратегия КБП — это создание противотанковых комплексов как массового и относительно дешевого оружия. Безусловно, мы работаем и над снижением психологической нагрузки на стрелка, но у нас для этого есть свои более простые и надежные, как мы считаем, технические решения.
— Как вы оцениваете политику государства в части поддержки предприятий ВПК и КБП в частности?
— Сейчас бюджетное финансирование разработок и закупок в области вооружения увеличивается ежегодно на 25-30%. Если в 2000 г. еще думали, как выполнить все назначения федерального бюджета, потому что денег не хватало, то уже в 2004 г. гособоронзаказ впервые был утвержден до наступления финансового и календарного года. Сегодня оплаты Минфином обязательств по гособоронзаказу осуществляются в полном объеме в установленные сроки. В области госрегулирования также сделано многое, например установлены льготные ввозные пошлины на оборудование, которое не производится в России, но которое необходимо при выпуске военной техники. В последние годы более 20 предприятий по выпуску боеприпасов получили статус федеральных казенных предприятий, их долги перед бюджетом были списаны, что позволило избежать банкротств. Стремительно возросли объемы экспорта, и я со знанием дела могу сказать, что президент России во многом — а иногда его участие было просто определяющим — оказывал постоянную поддержку по продвижению продукции военного назначения на зарубежные рынки. Естественно, это усиливает наши политические позиции, потому что оружие, как правило, покупают не только у тех, у кого оно лучше, но и у тех, кому доверяют.
Корр. Алексей Никольский
