"Российская газета" опубликовала статью директора Центра анализа стратегий и технологий (ЦАСТ) Руслана Пухова.
Рано или поздно, но спецоперация закончится. И наша задача - извлечь опыт из боевых действий, которые ведутся во многом по-новому, и реорганизовать армию с учетом этого опыта, включая ошибки и просчеты, осознавая всю глубину перемен в военном деле, которые продемонстрировала СВО. И здесь, на мой взгляд, наиболее выпуклой является проблема "революции дронов", которая пока далека от решения, а возможности по наращиванию "дроновой войны" явно превосходят возможности и перспективы ее преодоления.
Очевидно, что по мере миниатюризации и удешевления элементной базы боевые действия будут все более обретать облик действий невероятных по масштабам полчищ дронов самых многообразных видов, форм, размеров и назначений (но в основном все более малых и дешевых), и при этом все более дальнодействующих и автономных, которые станут главным средством войны, поскольку позволяют сочетать возможности разведки и поражения.
Поле боя и тылы на десятки километров станут тотальной "килл-зоной", в которой дронами будет уничтожаться все. Соответственно, другим оборотным ключевым видом боевых действий станет противодействие дронам и очистка от них неба. Таким образом, вооруженная борьба будет проходить в форме борьбы за "дроновое огневое превосходство", и только достижение такого превосходства сделает возможным для одной из сторон территориальное продвижение.
Соответственно, организация войск должна быть подчинена задачам борьбы за такое "дроновое огневое превосходство" и возможности действий в условиях этой борьбы.
Одним из важнейших следствий "дроновой революции" стала беспрецедентная прозрачность поля боя, по сути, полное исчезновение "тумана войны", причем эта прозрачность будет стремительно нарастать за счет развития как дроновых, так и космических (а спутники, в сущности, являются вариантом дронов) и сетевых информационных решений. Развитие средств наблюдения, датчиков, вычислительных мощностей, информационных сетей, способов передачи и обработки данных и искусственного интеллекта создает в перспективе единую глобальную наземно-воздушно-космическую информационную среду ("информационное боевое пространство"), обеспечивающую и все более расширяющую тотальную тактическую, оперативную и стратегическую прозрачность. Более того, в перспективе можно будет говорить об устаревании самого разделения боя на тактический, оперативный и стратегический уровни, поскольку осведомленность и ведение боя, включая применение средств поражения, будут возможны на любых дальностях.
Решающим следствием возникшей тотальной "прозрачности" поля боя стал продемонстрированный в ходе боевых действий на Украине новый облик войны, который основывается прежде всего на высокой рассредоточенности и весьма низкой плотности войск и их боевых порядков. Кардинально возросшие возможности разведки и высокоточного поражения определяют значительно большую уязвимость как группировок войск, так и отдельных объектов боевой техники на поле боя. Результатом стала невозможность скрытной переброски и сосредоточения сил и средств, что принципиально меняет саму философию и основы применения войск, ранее веками основывавшиеся на сосредоточении и получении превосходства в необходимом или выгодном месте.
Главным ударом продолжающейся информационной революции в военном деле, продемонстрированным в ходе спецоперации, стало внедрение и массовое применение глобального общедоступного интернета на основе системы Starlink. В лице Starlink впервые в истории была реализована общедоступная и при этом быстрая и достаточно защищенная информационная сеть, позволяющая глобальное подключение всех "юнитов", которая обеспечивает связь и управление вне зависимости от дальности. Последнее стало революционизирующим для управления БПЛА, позволив впервые массово обеспечить применение даже небольших дронов на теоретически неограниченную дальность.
Рискну сделать прогноз: следующим ударом информационной революции на этом треке станет интеграция спутниковых и сетевых сотовых решений, позволяющая обеспечить глобальный спутниковый информационный обмен посредством обычного мобильного телефона и соответствующих свехмалогабаритных устройств. Это приведет к дальнейшему взрывному расширению информационной связности вооруженных сил, включая прямое информационное "подключение" каждого военнослужащего на поле боя, сверхминиатюризацию систем, использующих неограниченное по дальности управление (включая БПЛА и высокоточное оружие), и резко повысит возможности "дистанционного" ведения войны.
Информационная революция кардинально меняет облик боевых действий и армии. Отпадает необходимость в огне в прямой видимости, который на протяжении столетий был основой поражения в боевых действиях, и именно вокруг обеспечения эффективности такого огня до сих пор строятся основы тактики. Теперь нет необходимости видеть противника или цель прямо перед собой, поскольку цели могут обнаруживаться с любой дистанции и поражаться высокоточными средствами (в первую очередь, дронами), запускаемыми вне прямой видимости от них. При этом живучесть удаленных средств для ведения огня с закрытых позиций и их расчетов намного выше любого оружия для ведения огня в прямой видимости. Это ведет к фундаментальному изменению всей системы огневого поражения войск.
Именно это обстоятельство, а вовсе не недостаточная защищенность от дронов, стало главной причиной наблюдаемого кризиса танка, который служит основным средством огня в прямой видимости и, по сути, появился в качестве защищенной платформы для ведения такого огня. Сейчас же танк предстает, наоборот, легко обнаруживаемой и легко поражаемой машиной с малоэффективной системой оружия для поражения в пределах прямой видимости. В результате он утратил значение некогда главного средства прорыва и маневра армии.
Аналогичным образом можно констатировать кризис артиллерии. Хотя конфликт на Украине, казалось бы, вернул артиллерию с неуправляемыми боеприпасами на пьедестал "бога войны", однако проблемы остались. И главная - целесообразность применения дорогостоящих орудий с большим расходом дорогостоящих традиционных артиллерийских боеприпасов для решения задач, которые могут быть выполнены БПЛА и высокоточным оружием.
"Дроновая революция" в результате оказывает революционное влияние на действия на поле боя, поскольку, как уже было отмечено, с одной стороны, кардинально меняет такой ключевой фактор военного дела, как сосредоточение сил и средств, а с другой - делает ненужным тактическое маневрирование этими силами и средствами для обеспечения поражения. Очевидно, что все это приведет к переменам не только форм боевых действий, но и облика и структуры армий.
Спецоперация подвела черту под почти вековым господством представлений о механизированной войне, свойственной индустриальным обществам. Она стала первым полномасштабным вооруженным конфликтом XXI века, ознаменовав уже совершившуюся революцию в военном деле, выразившуюся в переходе к цифровой и дроновой войне постиндустриальных обществ. Можно предположить, что проявившиеся тенденции в ближайшее десятилетие получат все более ускоряющееся развитие, кардинальным образом меняя облик военного дела.
