Перерабатывать главный документ по обеспечению нацбезопасности России бессмысленно – надо создавать новый
Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года утверждена и введена в действие Указом президента Российской Федерации от 12 мая 2009 года. Документ обсуждался бурно. Эксперты указывали на его серьезные недостатки, в общей сложности о нем прозвучало немало далеко не лестных мнений. Тем не менее он вступил в силу. Прошло более четырех лет. Почему же все это время руководители, отвечающие за национальную безопасность страны, обосновывая те или иные, порой весьма спорные свои шаги в этом направлении, не опирались на положения принятой Стратегии?
Начиная с 2009 года в Российской Федерации происходили весьма значительные события в сфере обеспечения национальной безопасности (достаточно упомянуть хотя бы «сердюковскую реформу» Вооруженных Сил). При этом мало кто вспоминал о главном документе, определяющем развитие всех подсистем государства, касающихся обеспечения национальной безопасности. Чтобы понять этот феномен, необходимо определить, в полной ли мере Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года (Стратегия) отвечает требованиям, которые предъявляются к подобным документам.
Любая стратегия – это руководящий документ, используемый в практической деятельности руководителей различного уровня. Ее определения и положения должны обладать предельной конкретностью, исключать двойное толкование и быть применимыми в практике управленческой деятельности.
С этой точки зрения, наверное, и следует проанализировать Стратегию национальной безопасности Российской Федерации.
Некорректные определения
Прежде всего в Стратегии отсутствует четкое определение системы угроз национальной безопасности страны и их источников. В роли угроз здесь выступают проблемы развития государства в различных сферах.
Между тем в общих положениях Стратегии дается определение угрозы национальной безопасности – прямая или косвенная возможность нанесения ущерба государству и обществу. То есть речь идет о возможности реализации процесса нанесения ущерба. Определение в этом отношении вполне корректное.
Понятию «угроза национальной безопасности» обязательно соответствует определение ее источника. В этой роли выступают объекты, которые организуют и осуществляют реализацию угрозы как процесса нанесения ущерба государству и обществу. Соответственно суть обеспечения национальной безопасности состоит в том, чтобы предотвратить или нейтрализовать угрозу путем воздействия на источник угроз.
Результаты реализации любой из угроз, как правило, проявляются в различных сферах жизнедеятельности общества. Поэтому опираться при классификации системы угроз на сферы жизнедеятельности общества, как это сделано в Стратегии, в корне неверно. Тем более неправильно выставлять в роли угроз проблемы развития общества.
При построении механизмов нейтрализации угроз необходимо различать основополагающую триаду: источник угрозы – угроза – результат ее реализации. К сожалению, этого в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года не наблюдается. В ней смешаны в одну кучу и национальная безопасность, и жизнедеятельность общества и государства.
Практически нигде (за самым редким исключением) в Стратегии не определяются источники угроз, хотя бы на уровне набора критериев, по которым их можно выявить.
Почему это не сделано, не вполне понятно. Вероятно, это связано с тем, что в числе наиболее опасных источников угроз национальной безопасности России пришлось бы назвать некоторые весьма влиятельные структуры и фигуры как в политике, так и в экономике нашей страны.
В результате предлагаемые в Стратегии направления обеспечения национальной безопасности по сферам построены по принципу «констатация недостатка – перечень мер по его исправлению». Такой подход не имеет никакого отношения к обеспечению национальной безопасности, а относится к вопросам развития конкретных сфер жизнедеятельности общества.
Примеров тому на страницах Стратегии множество. Порой предлагаемые меры выглядят просто комично.
Так, в разделе «Повышение качества жизни российских граждан» в качестве мер противодействия угрозам национальной безопасности предлагается создавать условия для ведения здорового образа жизни, стимулирования рождаемости и снижения смертности населения. Это вменяется в обязанности силам обеспечения национальной безопасности. Как они должны это делать, особенно в части повышения рождаемости, непонятно. Разве что использовать мобильные бригады, состоящие из крепких контрактников.
Тут же предлагается и совершенствовать «систему защиты от безработицы», создавать «условия для вовлечения в трудовую деятельность людей с ограниченными физическими возможностями». Каким образом это могут сделать Вооруженные Силы, МВД и ФСБ?
В обязанности сил обеспечения национальной безопасности согласно Стратегии входит и совершенствование государственно-частного партнерства, а также сохранение культурного и духовного наследия и даже доступность информационных технологий. Какая именно организация из системы обеспечения национальной безопасности за это ответственна, в Стратегии не указывается. Вероятно, ФСБ. Правда, не вполне ясно, как она будет это делать.
В разделе «Экономический рост» силам обеспечения национальной безопасности ставится общая задача поддержки государственной социально-экономической политики. Но они должны парировать и нейтрализовать угрозы, а никак не участвовать в экономической деятельности или ее поддержке. Это функция совершенно иных государственных, общественных и коммерческих структур.
Среди важнейших мер обеспечения национальной безопасности в сфере культуры обнаруживаем «признание первостепенной роли культуры для возрождения и сохранения культурно-нравственных ценностей». Хотелось бы знать, кто против этого возражает и что мешает немедленно признать это на самом высоком уровне?
При этом практически нигде не указываются меры, направленные именно на предотвращение угроз национальной безопасности путем воздействия на источники этих угроз или устранения условий их реализации.
Неверные цели
Отсутствие правильно определенных угроз национальной безопасности и их источников привело к некорректно обозначенным целям обеспечения национальной безопасности по сферам.
Так, в параграфе «Национальная оборона» сказано, что стратегические цели в этой области заключаются в предотвращении войн и конфликтов, а также в осуществлении стратегического сдерживания. Невключенной оказалась цель отражения начавшейся военной агрессии, если ее не удалось предотвратить или сдержать.
В параграфе «Экономический рост» в качестве цели национальной безопасности указывается вхождение России в число пяти стран-лидеров. Такое положение может быть внесено в Концепцию или Стратегию экономического развития, но никак не в Стратегию национальной безопасности.
Нельзя признать корректными и стратегические цели действий сил национальной безопасности в сфере науки, технологий и образования, такие как развитие государственных научных и научно-технологических организаций или повышение социальной мобильности, уровня общего и профессионального образования населения. Это относится к другим сферам деятельности государства и общества.
То же самое можно сказать и относительно всех остальных параграфов, в которых определяются цели обеспечения национальной безопасности для других сфер жизнедеятельности страны. Сама классификация сфер национальной безопасности, принятая в Стратегии и опирающаяся на классификацию сфер жизнедеятельности общества, некорректна. В ее основу должны быть положены именно угрозы, то есть механизмы нанесения возможного ущерба и их источники.
Исходя из этого в национальной безопасности могут быть выделены только три основные сферы. Выражаясь терминами, принятыми в Стратегии, это национальная оборона, государственная и общественная безопасность.
Неточные определения
Некорректны и ключевые определения, приведенные в первом разделе Стратегии «Общие положения».
Так, национальная безопасность обозначена как состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, которое позволяет обеспечить конституционные права, свободы, достойные качество и уровень жизни граждан, суверенитет, территориальную целостность и устойчивое развитие Российской Федерации, оборону и безопасность государства. Такое определение нельзя признать корректным по той причине, что в качестве цели (состояние защищенности) в него включен и инструмент ее достижения – оборона государства.
Некорректно определена и система обеспечения национальной безопасности (силы и средства). Системой силы и средства станут лишь после того, как будут организационно и технически объединены общими системами управления и всестороннего обеспечения с соответствующим организационным оформлением.
Странно выглядит и определение понятия «средства обеспечения национальной безопасности». Они сводятся только к техническим, программным и иным средствам, телекоммуникационным каналам, используемым для сбора, формирования, обработки, передачи или приема информации о состоянии национальной безопасности и мерах по ее укреплению.
Согласно этому определению все многообразие средств, благодаря которым непосредственно реализуются мероприятия обеспечения национальной безопасности, помимо сбора информации об обстановке, в это понятие не входит. В частности, вся система вооружения наших Вооруженных Сил не относится к средствам обеспечения национальной безопасности. Тогда к чему она относится?
В Стратегии определено, что стратегическое сдерживание осуществляется с использованием экономических возможностей государства, включая ресурсную поддержку сил обеспечения национальной безопасности, путем развития системы военно-патриотического воспитания граждан Российской Федерации, военной инфраструктуры и системы управления военной организацией государства. Совершенно очевидно, что приведенный набор мер стратегического сдерживания далеко не полон. Более того, он содержит совсем не главные его инструменты, а развитие системы военно-патриотического воспитания вообще не относится к стратегическому сдерживанию.
При этом важнейшие меры стратегического сдерживания, такие, например, как поддержание в боеспособном состоянии стратегических ядерных сил и сил общего назначения наших Вооруженных Сил, в этом определении отсутствуют. Не нашлось в нем места и информационным методам воздействия на конкурентов. Между тем сегодня это один из наиболее эффективных инструментов скрытой агрессии, способных нанести тяжелейший ущерб нашему государству.
Нельзя также не отметить и тот факт, что в Стратегии в качестве одной из мер решения задач национальной безопасности подается разработка различных документов. В частности, путем разработки системы основополагающих программных документов предполагается реализовать долгосрочную государственную политику в области национальной обороны.
Даже самая качественная подготовка документов не приведет к поступательному развитию военной организации государства, в частности Вооруженных Сил. Необходимы практические меры. Документы лишь инструмент их организации, не более того.
Таких казусов по тексту Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года много. Рассмотреть все в рамках статьи невозможно, да и не нужно.
В Стратегии по сути дела отсутствует сколько-нибудь приемлемый комплекс мер обеспечения национальной безопасности. Нет в ней и замысла достижения определенных целей, основных этапов ее реализации и положенных в основу приоритетов и принципов. Нет здесь и полной оценки современного состояния системы обеспечения национальной безопасности, как и требуемого ее облика, который должен быть достигнут к концу срока действия Стратегии. Но без этого невозможно сформулировать и определить комплекс взаимосвязанных мер по развитию этой системы и соответственно основных этапов и приоритетов ее строительства и совершенствования.
В нынешнем виде Стратегия национальной безопасности Российской Федерации никак не может быть использована в качестве руководства для практической деятельности органов государственного управления. Она фактически ничего не определяет. Поэтому, вероятно, никак и не проявляется ее роль в обеспечении национальной безопасности России и развитии государственных институтов ее обеспечения, в частности военной организации.
Практически весь текст Стратегии нуждается в радикальной переработке. Полностью необходимо менять и ее структуру. Таким образом, перерабатывать этот важнейший документ просто не имеет смысла – необходимо полностью разрабатывать заново.
Сегодня много говорят о том, что в системе управления нам необходимы профессионалы. Очень правильная постановка вопроса. Текст Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года – подтверждение того, что ее разработчики явно не являются профессионалами в области национальной безопасности.
Константин Сивков, первый вице-президент Академии геополитических проблем, доктор военных наук
Опубликовано в выпуске № 48 (516) за 11 декабря 2013 года
