На минувшей неделе президент России Владимир Путин в Сочи провёл ряд совещаний, посвящённых рассмотрению вопросов, посвящённых гособоронзаказу и общему состоянию Вооружённых сил. Тема первого заседания (от 27 ноября 2013 года) была напрямую связана с развитием РВСН.
Тема, безусловно, важная. Важно и то, что инициатор поднятия этой темы для обсуждения – президент России, а потому на статус этакого «околооборонного междусобойчика» совещание никак не должно было быть похожим. Однако с первых же кадров трансляции совещания в Сочи у людей, которые сутью проблем гособоронзаказа интересуются, возникли вопросы. И, пожалуй, главный вопрос: почему в числе приглашённых президентом на это совещание нет:
а) вице-премьера Дмитрия Рогозина, призванного в правительстве курировать все вопросы, связанные с оборонзаказом,
б) министра обороны Сергея Шойгу, выступающего в качестве главного чиновника ведомства, являющегося непосредственным заказчиком новой военной техники и вооружений.
Особенно странно это выглядело в связи с тем, что совещание было именно первым, а потому по определению должно было иметь высокую значимость. Высокая значимость - была, но отсутствие упомянутых чиновников в кабинете, отведённом в Сочи для обсуждения вопросов поставок новых систем вооружений в Ракетные войска стратегического назначения, скажем так, настораживало.
От военного ведомства на совещании присутствовал командующий РВСН генерал-полковник Сергей Каракаев, от промышленников, например, генеральный директор (он же генеральный конструктор) ГРЦ «КБ им.академика Макеева» Владимир Дегтярь.
Перед началом обсуждения темы Владимир Путин отметил, что собрал здесь две стороны (заказчиков и исполнителей гособоронзаказа), чтобы в режиме рабочей продуктивной беседы выяснить основные моменты выполнения намеченных ранее планов и уточнить, насколько динамично идёт финансирование заказчиком и настолько чётко обязательства выполняются непосредственно промышленниками.
Владимир Путин:
Сегодняшней встречей мы с вами начнём серию совещаний о ходе исполнения гособоронзаказа, причём предлагаю посмотреть на эту проблему шире. А именно хотел бы и от главных конструкторов, и от командующих соответствующими видами и родами войск в течение этих совещаний услышать: от гражданской части – как заказчик формулирует свой заказ, насколько стабилен этот заказ, как идёт финансирование, насколько ритмично, как осуществлено административное сопровождение; от военных хотел бы услышать, как промышленность справляется с поставленными задачами, всё ли делается в срок, должного ли качества поступают изделия.
Итак, обсуждение ситуации с выполнением гособоронзаказа (сегмент РВСН) проходило без, по сути, главных ответственных за его выполнение правительственных чиновников. Не участвовали они и в совещании по вопросам поставок новых систем вооружения в ВМФ (в частности, развития ядерных подводных сил), которое прошло тоже 27 ноября в Сочи.
Совещания подобного типа продолжились и на следующий день. Третье по счёту заседание было посвящено выполнению гособоронзаказа в сегменте ВВС России. И снова интересный момент – отсутствие на совещании Дмитрий Рогозина и Сергея Шойгу. Здесь военное ведомство представлял главком ВВС генерал-лейтенант Виктор Бондарев.
Обсуждение ситуации по развитию системы ВКО (воздушно-космической обороны) от 28 ноября 2013
Совещание по созданию высокоточного оружия от 29 ноября 2013 года
Совещание по вопросам развития орбитальной группировки космических аппаратов военного и двойного назначения от 29 ноября 2013 года.
Как видно, везде ситуация аналогична – министр обороны и профильный вице-премьер на совещания не приглашены.
В этой связи ещё более странным выглядел предварительный комментарий по вопросу «гособоронных» совещаний со стороны пресс-секретаря российского президента Дмитрия Пескова. Он заявил, что такие совещание в ближайшие дни станут нормой, и на что на них будут присутствовать как министр обороны Сергей Шойгу, так и вице-премьер Дмитрий Рогозин. Но, как мы уже успели заметить, не присутствовали…
Обошло вниманием совещание, проведённое президентом и само министерство обороны, выдав последней новостью на своём официальном сайте к моменту начала сочинской встречи то, как министр обороны 26 ноября принимал участие в российско-итальянских межгосударственных консультациях (с итальянским министром обороны Марио Мауро) в Триесте. И не слова о рассмотрении проблем с выполнением гособоронзаказа…
Дмитрий Рогозин 27 ноября сообщает читателям своего микроблога о том, что цитата: «В.В.Путин слушает генеральных конструкторов и военачальников» в Сочи, при этом, почему-то не уточняя причины, по которой его самого (Дмитрий Рогозина) на совещании не было.
Можно допустить, что и Дмитрий Рогозин, и Сергей Шойгу в конечном итоге (после проведения совещания по гособоронзаказу при президенте без их участия), получили все материалы в письменном виде, в виде, скажем так, пространных отчётов, и что все эти материалы перед другими совещаниями они непременно изучат и сделают соответствующие выводы. Но даже если так и было (будет), то к чему всё так усложнено? Ведь даже в самой рядовой конторе любое совещание собирается лишь в том случае, когда есть, что называется, кворум и, главное, лица, непосредственно владеющие ситуацией и отвечающие за решение поднятых вопросов.
Другими словами, если обсуждается, к примеру, вопрос о том, какова оснащённость городских школ, то приглашать по отдельности директоров этих школ и представителей учительского корпуса без приглашения человека, в городской администрации курирующего ситуацию с местным образованием – несколько странно. Нет – можно, конечно, обсудить всё, придя к каким-то выводам и решениям, и без этого чиновника. Но какова в этом случае будет эффективность принятых решений? Можно, конечно, допустить, что этот чиновник приболел, а потому в совещании поучаствовать не имел возможности, но так в этом случае всё же было бы целесообразнее дождаться закрытия им больничного листа.
Хотя, по имеющимся сведениям, ни министр обороны, ни курирующий вопросы ВПК и непосредственно реализации гособоронзаказа зампред правительства на больничные не уходили. А если так, то с чем же было всё-таки связано их отсутствие, и насколько эффективным могло быть совещание при президенте, проходившее без их непосредственного участия?
На этот вопрос косвенно отвечает сам Владимир Путин. Он заявляет, что хотел бы обсудить вопросы, связанные с реализацией планов по гособоронзаказу с главнокомандующими видами ВС, командующими родами войск и военными промышленниками, намекая на то, что сам (без каких-либо посредников) собирается воедино собрать базу мнений о ходе перевооружения российской армии и сделать на основе этих экспертных мнений собственный вывод. Путин проведением совещаний в указанном формате демонстрирует то, что он не собирается воспринимать ситуацию с ходом модернизации Вооружённых сил исключительно по тем отчётам, которые на его стол кладут представители профильных правительственных структур. Чего уж греха таить, немалое число граждан России хорошо знакомы с тем, насколько порой отражение ситуации в отчётах чиновников далеко от ситуации реальной. Большинство чиновников в нашей стране уверено в том, что их задача заключается не в отражении объективной реальности, а в необходимости доложить вышестоящему начальству непременно об «успехах». Если успехи есть – отлично, а если успехов нет – придумаем, состряпаем…
Путин дал понять, что придумки, простите, «не проканают», и что он сам будет вести тщательный мониторинг ситуации с гособоронзаказом. Ну, по крайней мере, хотелось бы, чтобы именно так оно и было…
Можно ли в этой связи говорить о том, что Путин не доверяет тем лицам, которые ответственны за курирование оборонного заказа в правительстве? Ну, здесь только так: доверяй, но проверяй. Это, как говорится, по-нашему.
Кстати, 29 ноября и Дмитрий Рогозин, и Сергей Шойгу всё же появляются на встрече с президентом. Появляются тут и заместители министра обороны, и министр промышленности и торговли Денис Мантуров, и другие члены правительства. Путин выступает перед ними так, будто он пытается объяснить, что лукавить не получится, что он сам после ряда проведённых совещаний в курсе всех вопросов по реализации гособоронзаказа, в курсе реальной ситуации с перевооружением ВС РФ.
Владимир Путин:
Разговор был принципиальным и подчас даже, как в таких случаях говорят, нелицеприятным, но исходили мы всегда только из одного: из того, что поставленные задачи должны быть решены, решены эффективно и в нужные для страны сроки. Мы продолжим работать в таком составе и дальше. Я вас прошу, всё, о чём мы договорились, иметь в виду, всё это мы формализуем в соответствующих документах, где будут названы исполнители и сроки. Ровно через полгода мы соберёмся и посмотрим, что сделано, что не сделано и по каким причинам.
P.S. Разговор был действительно принципиальным, только вот несколько смущают приготовленные винные бутылки и фужеры, притаившиеся на заднем плане – за чиновниками Минообороны.
Будем надеяться, что повод для того, чтобы отметить, есть, и связан он исключительно с тем, что перевооружение ВС РФ ведётся по графику, и что промышленники выполняют возложенные на них обязательства в полной мере… А, может, в таких сосудах - минеральная вода (резерв) на случай пересыхания в горле у кого-либо из докладчиков...
P.P.S. Инициатором написания статьи выступил читатель "Военного обозрения" Е.С.Кулага - ветеран космонавтики России (удостоверение №408).
Володин Алексей
