Современная теория войны, без Карла фон Клаузевица.

Двадцать лет назад сформировалось теоретическое обоснование переходного периода к войнам нового типа. Первый тип называется межгосударственная или высокотехнологичная война. Второй тип не имеет устоявшегося названия. Его могут называть гибридной войной, полицейской операцией, борьбой  с сепаратистами, антитеррористическая операция, восстановление конституционного порядка, принуждение к миру, стратегия ограниченных действий и т. п. Автору ближе термин война низкой интенсивности.
  Из двухсот войн с 1945 года около 20 % можно назвать межгосударственными, например, война между Ираном и Ираком. Остальные относятся к войнам низкой интенсивности. Например, афганская кампания  СССР.
  Является заблуждением, что война низкой интенсивности ведется с малыми жертвами. Количество убитых может достигать миллионов.
  Имеется нескольких устоявшихся признаков войны низкой интенсивности. Всегда наличествует столкновение регулярной армии с партизанами и населением, включая женщин и детей. Отсутствие в сражениях тяжелой высокотехнологичной техники. В результате такой войны почти всегда происходят существенные изменения границ государств.  Например, войны низкой интенсивности в Африке привели к кардинальному изменению границ десятков государств. Новые границы признаны в ООН. А межгосударственная война Израиля с арабским альянсом не привела к демаркации границ, а только к линиям прекращения огня.
                                                        Россия и войны низкой интенсивности.
  Для России с начала времен всегда было выгоднее готовиться или вести войну низкой интенсивности. Приятно осознавать, что сейчас это становится приоритетом военного строительства. Однако явное отставание нормативной, теоретической законодательной и когнитивной (общественное мнение) базы. Становится тормозом для получения страной выгоды от результатов войны низкой интенсивности. В условиях быстрого превращения мирового порядка в мировой беспорядок, «твердая рука» Главнокомандующего Вооруженными Силами Российской Федерации внушает оптимизм. Радует достижение паритета между понятиями, подготовка-ведение войны межгосударственной и войны низкой интенсивности.

  Сухопутные войска, ВДВ (воздушно-десантные войска), ВКС (воздушно-космические силы) и ВМФ (военно-морской флот) фактически поделены между этими теоретическими понятиями. Для межгосударственной войны с США предназначена стратегическая ядерная триада, флот дальней морской зоны, войска воздушно-космических сил, бригады, дивизии и армии сухопутных войск. Войска ВДВ, как известно, являются универсальным родом войск. Для войны низкой интенсивности предназначены некоторые  бригады сухопутных войск, Росгвардия, различные формирования спецназа. Имеются крепкие барьеры административного характера для торможения успешного применения теории войны низкой интенсивности. Надежда, что барьеры между теорией и практикой будут нивелироваться по мере поступления финансовых средств и усложнения международной обстановки, призрачны, так как известно, что зима в России наступает неожиданно. Если не принимать целенаправленных энергичных мер, перекосы и энтропия системы подготовки армии к войне низкой интенсивности будут только нарастать.
  Обратимся к богатому отечественному опыту подготовки-ведения межгосударственных войн. Например, рассмотрим период 1960-1978 года. Заявления, что СССР может уничтожить США и НАТО три или пять раз подряд, выглядят сейчас бредом. Но этот бред обернулся для народов СССР экономической нищетой и пустой затратой труда миллионов рабочих и крестьян. Для НАТО вполне достаточно уничтожения один раз. Как выяснилось в процессе переговоров лидеров КНДР и США для агрессора достаточно и одной сотой процента неприемлемого риска.
  В войнах низкой интенсивности у нашей страны тоже большой опыт. Есть победы, есть и поражения. Войны во Вьетнаме и Кореи. Это, безусловно, победы. Афганская кампания и первая чеченская кампания - поражения.
  Уроки руководство России и армии извлекало в те года медленно, поэтому и грузинская кампания  прошла неблестяще. Неоднозначные реформы министра обороны Сердюков А. Э. придали ускорение процессу усвоения этих уроков. В настоящее время реформы не завершены, но основное уже сделано.
  Сирийская кампания  показала пример взаимодействия вооруженных сил, предназначенных для ведения войны низкой интенсивности с ИГИЛ (запрещена в России), и силами, предназначенными для межгосударственной войны с НАТО.
  «Старший брат» в виде Российского флота дальней морской зоны  стоял рядом с «песочницей» войны низкой интенсивности. Это молчаливое стояние позволило силам, предназначенным для войны низкой интенсивности, достойно завершить кампанию 2018 года.
  Если в наземную операцию в Сирии направить тяжелую бригаду сухопутных войск, результат будет неоднозначным. Такая категоричность автора основана на многочисленных исследованиях войн низкой интенсивности с 1937 года. Войну регулярная армия государства вести может долго, выиграть никогда. Например, оправдания поражения от участников войны во Вьетнаме со стороны США сводятся к нескольким постулатам; плохое правительство, предательство политиков и пацифистов. Что, конечно, ничего общего с научными исследованиями не имеет.
  Максимально, чего можно добиться регулярной армии государства, ценой значительных репутационных и материальных потерь, это свержения законного правительства. Как это произошло в Афганистане, Ираке и Югославии. Но аналогичный результат можно достигнуть и без войны. Как случилось в СССР и Украине. Только этот результат достигнут безмерно дешевле.
  Война низкой интенсивности подобна взаимодействию рыбака с косяком рыбы в море, где рыбак - это регулярная армия. Косяк рыбы - это незаконные вооруженные формирования в море народа. Априори, весь косяк рыбы выловить в море невозможно, поэтому задача армии предназначенной для ведения войны низкой интенсивности  его оптимально проредить.
Б.А.Карпунькин