05.02.2023
Метаполитика: Россия – цивилизационная ось
Аркадий Недель, профессор МГЛУ
В терминах метаполитики, Россия – это цивилизационная ось, и именно с этих позиций сегодня необходимо рассматривать как нынешний конфликт, так и – шире – столкновение существующих политических моделей: западной и российской. В этом же метаполитическом контексте в режиме реального времени формируется будущий дизайн нового мира.
Если Россия именно осевая страна, уже хотя бы по той причине, что ее статус между так называемым Востоком и Западом до сих пор не прояснен, то можно начертать примерные экстремальные точки этой оси, ее метаполитические границы. На Востоке – это Афганистан, на Западе – Украина. С политической атлантической (в первую очередь, британской) точки зрения, Афганистан и Украина суть одно и то же. Эти страны, которые я причисляю к категории terra libera, т.е. стран, лишенных субъектности, не имеющих собственной суверенности из-за их геополитического положения, выполняли в истории и продолжают выполнять функцию «покрытия» осевого государства, в данном случае России.
Совершенно не случайно, что в ХХ веке Афганистан, как и Тибет по схожим причинам, стал центром гравитации политических интересов всех «больших игроков» – Англии, России, Индии и позже США. За влияние в Афганистане, в важнейшем узле-развязке торговых и экономических влияний, шла ожесточенная борьба с первой трети XIX века, выйдя на уровень мировой политики при амире Досте Мухаммаде Хане (1793-1863), которому удалось объединить большую часть Дурранийской империи, включавшей нынешний Афганистан, Пакистан, Кашмир и северо-восточную часть Ирана. Британцы, сильно обеспокоившиеся возможным влиянием Российской империи в регионе, в силу хороших отношений России как с иранским шахом, так и с афганской властью, поспешили послать в Кабул, ко двору Мухаммада Хана своего агента капитана Александра Барнса. Агенту удалось убедить правителя принять британские предложения и охладить отношения с Россией, что позже окажется для амира трагической ошибкой.
В ХХ веке Афганистан, как и Украина до того, будет переходить из одной сферы влияния в другую, и этот процесс не закончился до сих пор. Сегодня не для кого не секрет, что движение Талибан был создан и спонсирован США в первую очередь для вовлечения Союза в заведомо бесконечную войну на территории, где никто и никогда не мог одержать победу военным путем. Афганистан – страна, созданная для чистой дипломатии. Там можно выиграть только убеждением и соблазном. Идея джихада, превратно интерпретированная западным сообществом по модели «крестовых походов» (хотя изначально, в религиозной этике ислама слово jihād означает «усердие на пути к Аллаху», сродни христианской аскезе или греческому ἄσκησις – «упражнение»), была позже использована американцами в противостоянии с идеологическим врагом.
Операция «Циклон», разработанная ЦРУ с подачи Збигнева Бжезинского, стоившая США порядка $1 млрд (в 1970-х это огромные деньги), оказалась успешной: СССР попал в афганскую ловушку и завяз в этом болоте, словно динозавр, вынужденный отъедать части своего тела для выживания. Правда, созданный джихадистский Голем через сорок лет вернулся к своему родителю в виде рухнувших башен-близнецов.
На Украине, по понятным причинам, джихад невозможен, но возможно обещание процветания и суверенности – два политических фантазма, удачно эксплуатируемые Западом для милитаризации гражданского общества в стране. Учитывая трагический опыт ХХ века, голод, войну и исторический дефицит суверенности на Украине, этот нехитрый прием был заранее обречен на успех.
Повторю: с метаполитической точки зрения, если Афганистан – это «покрытие» российской оси с условного Востока, то Украина – «покрытие» с Запада. Если увидеть эту конструкцию глазами геометра – или «политгеометра», – то давление на эти покрытия должны приводить к трещинам на самой оси и в идеале – к ее слому. Можно прибавить к этому неминуемую в обозримом будущем борьбу за Арктику, с одной стороны, и не менее драматический скорый сценарий перестройки Европы, с другой. Но если борьба за Арктику пока будет скорее напоминать космическую гонку между СССР и США времен Холодной войны, т. е. борьбу умов и технологий, без привлечения массивного человеческого ресурса, то в Европе в довольно близком будущем произойдут ряд структурных перемен, если не сказать локальных революций.
В первую очередь, следует ожидать общеевропейский кризис доверия к правительствам, и в первую очередь к Брюсселю, управляемый фон дер Ляйен и Боррелем, и который не играет никакой иной роли, кроме центра колониального управления. Европейские народы больше не верят правительствам, и им плевать на глобалистскую идеологию, оказавшуюся на деле прямым путем к автоколонизации. За последние пятьсот лет европеец генетически и культурно привык властвовать и подчинять, чувствовать себя хозяином на любой территории, ему чуждо понятие «гостя». Глобализм превратил этого самого европейца-господина в слугу своего слуги. Такое не прощается.
Украинский конфликт, среди прочего, показал: наступил не конец истории, а конец глобализации в том ее виде, который продавался всем без исключения странам после развала СССР, начиная, конечно, с самой России.
Сегодня необходимо создать в России настоящего климат интеллектуального освобождения: от старого языка, в первую очередь, политического; от старых британских (колониальных дихотомий) типа Восток–Запад; от метафизической идеи врага, лежащей, как минимум со времен Карла Шмитта (и имплантированная Лео Строссом в элиты Америки) в основании западной политической культуры; от чисто русского пагубного рефлекса об «отставании России» и ряда прочих политических атавизмов прошлых столетий. Все это – исторический балласт, который чем раньше окажется на помойке, тем лучше.
Кроме того, нынешний конфликт, с метаполитической точки зрения, выявил интересный факт: российское политическое время течет быстрее западного. Проще говоря, сегодня Россия опережает, как это ни парадоксально звучит, стратегию «большого Запада», как в плане принятия решений, так и понимания будущего (пусть по большей части интуитивного понимания). Это опережение происходит также и потому, что при всей своей риторике о мультикультурализме Запад поведенчески остается внутри колониальной парадигмы.
Подписывайтесь на телеграм-канал: https://t.me/arkadyNedel
В терминах метаполитики, Россия – это цивилизационная ось, и именно с этих позиций сегодня необходимо рассматривать как нынешний конфликт, так и – шире – столкновение существующих политических моделей: западной и российской. В этом же метаполитическом контексте в режиме реального времени формируется будущий дизайн нового мира.
Если Россия именно осевая страна, уже хотя бы по той причине, что ее статус между так называемым Востоком и Западом до сих пор не прояснен, то можно начертать примерные экстремальные точки этой оси, ее метаполитические границы. На Востоке – это Афганистан, на Западе – Украина. С политической атлантической (в первую очередь, британской) точки зрения, Афганистан и Украина суть одно и то же. Эти страны, которые я причисляю к категории terra libera, т.е. стран, лишенных субъектности, не имеющих собственной суверенности из-за их геополитического положения, выполняли в истории и продолжают выполнять функцию «покрытия» осевого государства, в данном случае России.
Совершенно не случайно, что в ХХ веке Афганистан, как и Тибет по схожим причинам, стал центром гравитации политических интересов всех «больших игроков» – Англии, России, Индии и позже США. За влияние в Афганистане, в важнейшем узле-развязке торговых и экономических влияний, шла ожесточенная борьба с первой трети XIX века, выйдя на уровень мировой политики при амире Досте Мухаммаде Хане (1793-1863), которому удалось объединить большую часть Дурранийской империи, включавшей нынешний Афганистан, Пакистан, Кашмир и северо-восточную часть Ирана. Британцы, сильно обеспокоившиеся возможным влиянием Российской империи в регионе, в силу хороших отношений России как с иранским шахом, так и с афганской властью, поспешили послать в Кабул, ко двору Мухаммада Хана своего агента капитана Александра Барнса. Агенту удалось убедить правителя принять британские предложения и охладить отношения с Россией, что позже окажется для амира трагической ошибкой.
В ХХ веке Афганистан, как и Украина до того, будет переходить из одной сферы влияния в другую, и этот процесс не закончился до сих пор. Сегодня не для кого не секрет, что движение Талибан был создан и спонсирован США в первую очередь для вовлечения Союза в заведомо бесконечную войну на территории, где никто и никогда не мог одержать победу военным путем. Афганистан – страна, созданная для чистой дипломатии. Там можно выиграть только убеждением и соблазном. Идея джихада, превратно интерпретированная западным сообществом по модели «крестовых походов» (хотя изначально, в религиозной этике ислама слово jihād означает «усердие на пути к Аллаху», сродни христианской аскезе или греческому ἄσκησις – «упражнение»), была позже использована американцами в противостоянии с идеологическим врагом.
Операция «Циклон», разработанная ЦРУ с подачи Збигнева Бжезинского, стоившая США порядка $1 млрд (в 1970-х это огромные деньги), оказалась успешной: СССР попал в афганскую ловушку и завяз в этом болоте, словно динозавр, вынужденный отъедать части своего тела для выживания. Правда, созданный джихадистский Голем через сорок лет вернулся к своему родителю в виде рухнувших башен-близнецов.
На Украине, по понятным причинам, джихад невозможен, но возможно обещание процветания и суверенности – два политических фантазма, удачно эксплуатируемые Западом для милитаризации гражданского общества в стране. Учитывая трагический опыт ХХ века, голод, войну и исторический дефицит суверенности на Украине, этот нехитрый прием был заранее обречен на успех.
Повторю: с метаполитической точки зрения, если Афганистан – это «покрытие» российской оси с условного Востока, то Украина – «покрытие» с Запада. Если увидеть эту конструкцию глазами геометра – или «политгеометра», – то давление на эти покрытия должны приводить к трещинам на самой оси и в идеале – к ее слому. Можно прибавить к этому неминуемую в обозримом будущем борьбу за Арктику, с одной стороны, и не менее драматический скорый сценарий перестройки Европы, с другой. Но если борьба за Арктику пока будет скорее напоминать космическую гонку между СССР и США времен Холодной войны, т. е. борьбу умов и технологий, без привлечения массивного человеческого ресурса, то в Европе в довольно близком будущем произойдут ряд структурных перемен, если не сказать локальных революций.
В первую очередь, следует ожидать общеевропейский кризис доверия к правительствам, и в первую очередь к Брюсселю, управляемый фон дер Ляйен и Боррелем, и который не играет никакой иной роли, кроме центра колониального управления. Европейские народы больше не верят правительствам, и им плевать на глобалистскую идеологию, оказавшуюся на деле прямым путем к автоколонизации. За последние пятьсот лет европеец генетически и культурно привык властвовать и подчинять, чувствовать себя хозяином на любой территории, ему чуждо понятие «гостя». Глобализм превратил этого самого европейца-господина в слугу своего слуги. Такое не прощается.
Украинский конфликт, среди прочего, показал: наступил не конец истории, а конец глобализации в том ее виде, который продавался всем без исключения странам после развала СССР, начиная, конечно, с самой России.
Сегодня необходимо создать в России настоящего климат интеллектуального освобождения: от старого языка, в первую очередь, политического; от старых британских (колониальных дихотомий) типа Восток–Запад; от метафизической идеи врага, лежащей, как минимум со времен Карла Шмитта (и имплантированная Лео Строссом в элиты Америки) в основании западной политической культуры; от чисто русского пагубного рефлекса об «отставании России» и ряда прочих политических атавизмов прошлых столетий. Все это – исторический балласт, который чем раньше окажется на помойке, тем лучше.
Кроме того, нынешний конфликт, с метаполитической точки зрения, выявил интересный факт: российское политическое время течет быстрее западного. Проще говоря, сегодня Россия опережает, как это ни парадоксально звучит, стратегию «большого Запада», как в плане принятия решений, так и понимания будущего (пусть по большей части интуитивного понимания). Это опережение происходит также и потому, что при всей своей риторике о мультикультурализме Запад поведенчески остается внутри колониальной парадигмы.
Подписывайтесь на телеграм-канал: https://t.me/arkadyNedel