Крымский кризис стал лакмусовой бумажкой для российско-китайских отношений
Позиция Пекина по украинско-крымскому вопросу стала важным фактором как мировой политики, так и жесточайшей информационной войны, развернувшейся в рамках этого кризиса.
В частности, прокитайское лобби в России очень активно пыталось доказать, что Пекин в данном вопросе поддержал Москву. В доказательство приводилась история о том, как представитель Китая в СБ ООН во время голосования по «крымской» резолюции воздержался, при этом улыбнулся. Так и осталось неясным, почему «воздержание» приравнивается к поддержке и почему мы должны умиляться улыбке китайского дипломата. Впрочем, лобби отрабатывало пекинский заказ и вообще пропаганда – она и есть пропаганда.
Что же касается реального положения дел, то Китай оказался в очень непростой для себя ситуации. Совершенно очевидно, что для него было неприемлемо ни то, что случилось в Киеве (насильственное свержение законной власти), ни то, что произошло в Крыму (потеря государством части его территории). В первом Китай обвиняет Запад, во втором – Россию.
Кроме того, в результате нынешнего кризиса под ударом оказались интересы Китая на Украине и тем более в Крыму. В частности, реализация проекта глубоководного порта на западе Крыма. Это наносит серьезнейший удар по проекту «Нового шелкового пути» и по возможности вывоза зерна с Украины.
«Новый шелковый путь» является на сегодня одним из важнейших геополитических проектов Пекина и носит настолько открыто антироссийский характер, что это отмечали даже некоторые представители вышеупомянутого прокитайского лобби в нашей стране.
Он направлен на то, чтобы окончательно и бесповоротно «убить» Транссиб и Севморпуть в качестве евразийских транзитных коммуникаций. В рамках проекта предусматривается, в частности, строительство через Центральную Азию железной дороги с европейской шириной колеи. Глубоководный порт в районе Евпатории рассматривался в качестве важнейшего узла на «Шелковом пути». Чтобы вернуться к проекту строительства этого порта, Китай должен официально признать факт принадлежности Крыма России, что в высшей степени затруднительно.
Вероятно, будет как минимум отложен и проект с арендой 3 млн га украинских сельхозземель, часть которого приходилась на Крым. Факт существования данного проекта всячески отрицали в Киеве (при Януковиче), но совершенно не отрицали в Пекине. Уникальной особенностью проекта было то, что с китайской стороны арендатором выступал Синьцзяньский промышленно-строительный корпус, являющийся особым компонентом НОАК (своеобразный синтез стройбата и Внутренних войск). Именно эта структура получала в свое распоряжение 5% украинской территории на условиях экстерриториальности и с возможностью аренды дополнительных площадей. В связи с этим в российском Интернете даже появилась версия, что для Москвы важнейшей целью присоединения Крыма стало разрушение всех этих китайских проектов.
Удобная позиция
Официально Пекин по поводу украинско-крымского кризиса не высказал обвинений ни в чей адрес. Вместо этого он вел характерную для него «миротворческую» риторику, которую можно было трактовать практически как угодно и в любую сторону. Так, по поводу ситуации в Украине председатель КНР Си Цзиньпин заявил, что Китай всегда придерживался «справедливой и объективной позиции». Пекин выступил со своими собственными предложениями по данной проблеме, предполагавшими создание в кратчайшие сроки международного координационного механизма, и призвал все заинтересованные стороны не предпринимать какие-либо действия, способные привести к дальнейшему ухудшению ситуации. «Китай выступает за конструктивные усилия со стороны международного сообщества для понижения напряженности и приветствует любые предложения, которые могут помочь найти политическое решение данной проблемы», – заявил Си Цзиньпин.
В духе этой позиции было голосование по «крымской» резолюции СБ ООН 15 марта и по аналогичной резолюции ГА ООН 27 марта: Китай в обоих случаях воздержался, не поддержав таким образом ни Россию, ни Запад. Трактовка голосования как поддержки России абсурдна и противоречит здравому смыслу. Поддержка России – это голосование против резолюций. Именно так поступили 27 марта 10 стран, Китая среди них не было.
В итоге на уровне заявлений официальных лиц позиция Пекина оказалась в высшей степени обтекаемой. Для высказывания реальной позиции существует англоязычная газета Global Times. Она формально не является официозом КПК, но именно для того и предназначена, чтобы доводить до внешней аудитории настоящую позицию Пекина по тем вопросам, по которым он не хочет высказываться официально.
Вскоре после референдума в Крыму в Global Times вышла статья, содержание которой выражено следующей цитатой: «Безоговорочная поддержка российской военной агрессии на Украине не оправдала бы доверия к проверенному временем дипломатическому принципу невмешательства Китая и позволила бы иностранным державам вмешаться во внутренние дела Китая в связи с ситуацией в таких его западных регионах, как Синьцзян и Тибет, где существуют этническая напряженность и сепаратистские движения. Одобрение Китаем отделения Крыма от Украины через референдум было бы лицемерием, так как сам Китай ввел в 2005 году закон о запрете выхода территорий из состава государства. Этот закон может позволить применение военной силы против Тайваня в случае, если тот провозгласит независимость от Китая через референдум или другие официальные процедуры».
Как видим, Пекин занял откровенно антироссийскую позицию. Однако через несколько дней в той же Global Times вышла другая статья, причем редакционная, под заголовком: «Поддержать Россию – в интересах Китая». Суть ее в том, что «украинский вопрос давно уже вышел за пределы внутренних дел какой-либо страны. … Сегодня только Россия и Китай действительно образуют друг для друга стратегический буфер, делающий возможным возрождение наших государств. Если Россия, возглавляемая Путиным, падет под натиском Запада, это будет тяжелейшим ударом по нашим стратегическим интересам».
Если сила наглядна
Разумеется, за несколько дней позиция китайского руководства измениться не могла. Но Китай явно побоялся выступить напрямую против России. Это сразу разрушило бы так называемое стратегическое партнерство Москвы и Пекина, оставив Китай в одиночестве перед Западом. Кроме того, Москва в ходе украинского кризиса продемонстрировала наличие мощных современных ВС и готовность их использовать, несмотря на риск большой войны. Причем с точки зрения военного искусства крымскую операцию ВС РФ можно считать шедевром. Несомненно, это произвело сильнейшее впечатление на Пекин, который лучше всего понимает и ценит именно силу. В связи с этим конфликт с Россией становится для Китая еще более неприемлем. Наконец, китайское руководство не могло не оценить и того, что Россия проигнорировала мнение Запада, а тот не предпринял против нее никаких реальных мер не только военного, но и экономического характера. Так называемые санкции – откровенная клоунада, а «ответные меры НАТО» – просто какой-то гротеск. Таким образом, и здесь Россия продемонстрировала силу и выиграла.
Однако теперь важно дальнейшее развитие ситуации, а именно то, насколько Москва способна сделать адекватные выводы из случившегося. Главный вывод в том, что надо и дальше демонстрировать Пекину силу, а не идти ему на уступки. Тем более что для таких уступок не было и нет ни малейших оснований. Нам не за что «награждать» Пекин, он нам ничем не помог.
В частности, грубейшей ошибкой стала бы продажа Китаю даже истребителей Су-35С, не говоря уж о ЗРС С-400. Надо раз и навсегда прекратить продажу новейшего оружия главному потенциальному противнику. Если в 90-е это было оправдано необходимостью поддержать существование отечественного ОПК, оставшегося без внутренних заказов (тем более что тогда Пекин закупал крупные партии боевой техники на значительные суммы), то сегодня этот мотив отпал, а других не появилось. ОПК не хватает мощностей для выполнения внутренних заказов. Кроме того, у нас есть достаточное количество других покупателей, не являющихся потенциальными противниками. И к тому же теперь Китай приобретает технику минимальными партиями, а единственная его цель – кража технологий.
Именно сейчас сложился наиболее подходящий момент, чтобы поменять характер отношений с Китаем, которые до сих пор были выгодны исключительно Китаю. Не только прекратить продажу оружия, но и не делать Буступок в сферах политики и экономики.
Москва в дни украинско-крымского кризиса вполне адекватно повела себя по отношению к НАТО, не испугавшись этого бумажного тигра. Китай – тигр не бумажный, он во всех смыслах сильнее Запада. Но пока его сила имеет предел. И присоединение Крыма должно стать не прецедентом для Китая (он не нуждается в прецедентах, а действует в соответствии с собственными возможностями), а, наоборот, показателем того, что свои аппетиты в отношении восточных территорий России нужно поумерить.
Можно даже сохранить прежнюю риторику насчет «стратегического партнерства», но на деле отношения должны стать предельно жесткими и прагматичными. Если же Москва решит, что должна в чем-то уступить Пекину, то в обозримом будущем все выгоды от крымской виктории обернутся огромными проблемами на другой стороне России. Грубейшая ошибка считать Китай реальным противовесом Западу. Китай – главная угроза для нас, Запад не имеет к этому факту никакого отношения. Заиграться с Пекином можно очень быстро, а потом станет поздно отыгрывать назад.
Александр Храмчихин
