Отечественная артиллерия переживает далеко не самый лучший период своей жизни
Представляем взгляд военных ученых на историю и развитие ракетно-артиллерийского вооружения (РАВ). Статья публикуется в двух частях. В первой приведен исторический экскурс, во второй представлен анализ перспективных направлений РАВ с учетом включения новых ВВТ в единое разведывательно-информационное пространство.
Большинство современных ученых на основе анализа тысячелетнего опыта развития цивилизации делают вывод, что в настоящее время человечество переходит от пятого к шестому технологическому укладу. Появление новых технологий всегда влияло и на характер развития вооружения, и на характер войн, военные теоретики в этой связи говорят о готовности ведущих стран мира к ведению войн шестого поколения. С принятием на вооружение в начале XX века автоматического оружия, танков, самолетов столетняя концепция войн массовых армий третьего, «наполеоновского» поколения сменилась на концепцию и ныне непрекращающихся войн четвертого поколения, основой которой являются действия сухопутных войск, больших масс людей, боевой техники и артиллерии. С атомной бомбардировки двух городов Японии в конце Второй мировой войны в 1945 году принято отсчитывать начало концепции ведения войн пятого – ракетно-ядерного поколения, к счастью, за упомянутым исключением, не реализовавшейся на практике.
Пути развития
Военные конфликты конца XX – начала XXI века с активным участием США и союзников по блоку НАТО выявили две основные тенденции ведения войн шестого поколения – бесконтактная война (в ней упор делается на высокоточное оружие) и сетецентрическая война (приоритет разведывательно-информационно-управляющим системам). Обе эти концепции, безусловно, скоординированы между собой и, таким образом, можно говорить о ведении войн шестого поколения в виде разведывательно-ударных (огневых) действий вооруженных сил в конфликтах любой интенсивности.
В таком историческом аспекте рассмотрим изменение роли артиллерии в войнах прошлого и настоящего, а также выскажем свой взгляд на перспективы развития РАВ и его применение в почти неизбежных, к сожалению, войнах ближайшего и более отдаленного будущего.
До появления в период Второй мировой войны ракетного вооружения (знаменитые «Фау-1» и «Фау-2», экспериментальные зенитные и противотанковые ракеты «Вассерфаль», «Красная шапочка» Х-7) и реактивных систем залпового огня (РСЗО – современное название не менее знаменитых гвардейских минометов катюша и их многочисленных аналогов) ствольные артиллерийские системы безраздельно господствовали на полях сражений (полевая артиллерия), морских просторах (корабельная артиллерия) и в воздухе (авиационные пушки и пулеметы). К этому можно добавить, что борьбу с авиацией осуществляли артиллерийские системы сухопутной и морской ПВО.
Все упомянутые артиллерийские системы веками развивались схожими путями – для увеличения дальности стрельбы и могущества боеприпасов непрерывно увеличивали калибр, длину ствола и массу снаряда. Даже не считая уникальных образцов наземной артиллерии типа «Длинного Густава» или «Доры», артиллерия сухопутных войск достигла вполне «морских» калибров (отечественная гаубица СМ-54 – 2А3 – имела калибр 406 мм, а миномет 2Б2 – 420 мм). Собственно флотская отечественная артиллерия остановилась на тех же калибрах (пушка Б-37 с калибром 406 мм при массе снаряда более 1100 кг). Самыми же мощными в истории пушками были оснащены японские линкоры «Ямато» – 460-мм (дальность стрельбы достигала 50 км, а масса снаряда превышала 1,5 т).
Схожими путями развивалась противотанковая артиллерия (от типичных предвоенных калибров 25, 37, 45 мм противотанковые пушки «доросли» до 100, 122, 152-мм), артиллерия ПВО (наверное, самые мощные зенитные пушки СМ-27 и КМ-52 были разработаны в СССР в конце 40-х годов, они имели калибр 152 мм, горизонтальную дальность стрельбы – более 33 километров, досягаемость по высоте – почти 25 километров, скорострельность – 10–15 выстрелов в минуту) и даже авиационное вооружение (истребители, имевшие к началу войны в основном пулеметное вооружение, к ее завершению оснащались скорострельными пушками калибра 30, 37, 45 мм и даже 57 мм – пушка Н-57, разработанная Александром Нудельманом для истребителя МиГ-9).
Крупнокалиберные зенитные системы успешно прошли испытания в середине 50-х годов, но в серийное производство не пошли, поскольку в мае 1955-го на вооружение был принят зенитный ракетный комплекс (ЗРК) С-25 «Беркут». Противотанковой артиллерии повезло больше, несмотря на создание в начале 60-х годов отечественных противотанковых ракетных комплексов (ПТРК) «Шмель», «Фаланга», «Малютка» и их бурное дальнейшее развитие – первая в мире гладкоствольная противотанковая пушка (ПТП) Т-12 (2А19) была принята на вооружение Советской армии в 1961-м, ее модернизированный вариант МТ-12 до сих пор находится на вооружении, более мощная 125-мм ПТП «Спрут-Б» (2А45М), унифицированная по баллистике и боеприпасам с танковой пушкой типа Д-81, принята на вооружение, но серийно не производится (для ВДВ серийно выпускался ее самоходный аналог «Спрут-СД»).
 |
| Самоходная противотанковая пушка (СПТП) 2С25 для ВДВ, известная как «Спрут-СД». |
| Источник: /www.tplants.com |
Мощные и чрезвычайно массивные (вес трехорудийной башни линкора составлял несколько тысяч тонн) корабельные артиллерийские установки крупного калибра с послевоенного периода успешно вытесняются ракетными системами (противокорабельными ракетами, крылатыми ракетами для стрельбы по наземным целям и др.). Фактически современный корабль ВМФ из ствольных артиллерийских систем имеет только зенитные автоматы калибра, не превышающего 30 мм, и некоторые типы судов оснащаются многоцелевыми автоматическими орудиями калибров от 76 до 130 миллиметров.
В современной авиации также остались только скорострельные малокалиберные автоматические пушки (20–30 мм), причем исключительно для поражения наземных целей армейской (вертолетами) и отчасти фронтовой (штурмовики и некоторые типы истребителей-бомбардировщиков) авиацией. Аналогично в системе противовоздушной обороны объектов и войск применяются ЗРК различной дальности – от переносных комплексов (широко известные американские ПЗРК типа «Стингер» и превосходящие их по многим показателям отечественные «Стрелы» и «Иглы» имеют дальность действия несколько километров) до дальнобойных (американские системы «Пэтриот», «Иджис», отечественные С-300, С-400, С-500, способные поражать как аэродинамические, так и баллистические цели на дальностях в несколько сотен километров) и только в ряде систем ближнего действия используются малокалиберные автоматические пушки (ЗРПК типа «Тунгуска», «Панцирь»).
 |
| Многофункциональная радиолокационная станция 1РС2-1Е на ЗРПК "Панцирь-1С"
Фото с сайта http://dokwar.ru |
Не будем спешить с выводом о бесперспективности ствольных артиллерийских систем или о дальнейшем сокращении областей их применения (к данной тенденции вернемся ниже). Остановимся кратко на других основных элементах системы РАВ, а именно – средствах обеспечения боевого применения данного вида вооружения. Среди всех видов обеспечения (материально-технического, ремонтно-эксплуатационного и т. п.) выделим наиболее важное именно для боевого применения – разведывательно-информационное (РИО).
Под РИО обычно понимают систему собственно средств разведки (то есть множество средств добывания информации о противнике) и систему информационного обеспечения (все виды средств связи, передачи данных, накопления и обработки информации, поддержки принятия решения и т. п.). Традиционно система разведки подразделяется не только по сферам функционирования средств разведки (космическая, воздушная, надводная/подводная, наземная), диапазонам длин волн используемых датчиков (радиолокационная и радиотехническая, оптическая или оптико-электронная, звукотепловая, сейсмическая, гидроакустическая и др.), войсковым звеньям управления (стратегическая, оперативно-стратегическая, оперативная, тактическая), но и по подчиненности (или принадлежности к роду войск), в частности выделяется система артиллерийской разведки (АР) со своими средствами добывания информации, пунктами обработки информации и управления системой АР. Такое положение сложилось исторически, поскольку именно артиллерии, много веков назад получившей возможность стрелять за пределы прямой видимости цели с позиции, потребовалось точно знать, где эта самая цель.
Далее, естественно, узнав, где находится цель, надо эту информацию в виде, пригодном для использования артиллеристом, донести до него, а затем уже артиллеристу суметь рассчитать, куда навести орудие и сколько «положить пороху», чтобы попасть в нее. Поэтому насущные потребности обеспечения стрельбы артиллерии весьма способствовали развитию точных наук, в первую очередь математики и производных от нее механики, баллистики, теорий вычислений, передачи информации, в конечном счете кибернетики и современных информационных технологий. Неудивительно, что первые приборы, облегчающие расчет установок для стрельбы, появились именно в артиллерии (некоторые из них, типа номограммного прибора управления огнем, в отечественных артиллерийских подразделениях сохранились до сих пор, разумеется, в качестве резервного средства, американские офицеры доверяют только электронике). Первые комплексы средств автоматизации управления (КСАУ – в современной терминологии) также появились в артиллерийских формированиях и бурно развивались, следуя за развитием информационных технологий.
К сожалению, отставание отечественных разработок в этой области общеизвестно (спорят только о сроках отставания – десять лет, 20 лет или навсегда), и мы, завершая исторический экскурс, плавно подошли к краткому анализу состояния отечественного РАВ, системы его разведывательно-информационного обеспечения, насущных проблем его развития и намеченных путей их решения.
Текущее состояние
Наиболее полную картину состояния отечественного РАВ, стоящих перед ним проблем и предлагаемых путей развития данного типа вооружения дал Игорь Шеремет, до недавнего времени руководивший отечественной военной наукой. Он, в частности, отмечает, что имеющиеся возможности применения РАВ в режиме разведывательно-огневых действий с реализацией современных методов поражения группировок войск противника в настоящее время ограниченны, при этом основными причинами сложившегося положения являются:
- значительное количество морально устаревших образцов;
недостаточные возможности системы средств разведки;
недостаточная степень автоматизации управления формированиями ракетных войск и артиллерии (РВиА).
Безусловно, справедливым является и утверждение о том, что в настоящее время совершенствование артиллерийского вооружения осуществляется по двум направлениям:
- модернизация существующих образцов и проведение их капитального ремонта на заводах промышленности;
проведение работ по созданию перспективных образцов артиллерийского вооружения нового поколения.
Впрочем, эти два направления являются общими для развития любой сложной технической системы, вопрос состоит в глубине и направлениях модернизации существующих образцов и в том, насколько перспективны рассматриваемые образцы и что такое образцы нового поколения. Свои взгляды на развитие РАВ мы выскажем чуть позже, а пока вернемся к анализу состояния.
Состояние РАВ в целом и РВиА СВ в частности не отвечает требованиям ведения современных боевых действий, что показали и события пятилетней давности на Кавказе. В первую очередь неудовлетворительным является состояние системы РИО и отчасти связанное с этим отсутствие некоторых типов высокоточных боеприпасов (ВТБ), низкие характеристики ряда образцов и, как это ни печально, зачастую неумение применять имеющиеся ВТБ вследствие недостаточной обученности личного состава.
Очевидно, что без наличия высокоточных (и высокоэффективных) боеприпасов (для краткости под боеприпасами будем понимать все ствольные и реактивные снаряды, мины, гранаты, а также ракеты различных типов) невозможно построить современную систему РАВ. Не вдаваясь в тонкости интерпретации не слишком удачного отечественного термина «высокоточное оружие» (ВТО), будем называть высокоточным любой поражающий элемент, обладающий возможностью управляемого изменения траектории и/или момента срабатывания боевой части (БЧ). Под такое определение попадают, конечно, и обычные боеприпасы с дистанционными взрывателями при непременном условии, что такой взрыватель обладает элементами «интеллекта» и способен выбирать момент срабатывания в зависимости от условий подхода к цели. Следует отметить, что как раз многофункциональных «умных» взрывателей у нас нет.
За высокоточным оружием, высокоточными боеприпасами будущее и этот постулат не оспаривается практически никем, проблема в настоящее время заключается в определении соотношения высокоточных и обычных боеприпасов на каждом этапе развития РАВ. Учитывая стремительное развитие элементной базы, вычислительных средств, датчиков различной природы, их миниатюризацию и постоянное удешевление производства, не приходится сомневаться, что в обозримом будущем все боеприпасы РАВ будут высокоточными в смысле, приведенном выше (исключение могут составить мелкокалиберные снаряды да пули, что, впрочем, тоже неочевидно).
Сегодня отечественная система артиллерийской разведки включает только наземные средства разведки различных типов – РЛС разведки наземных движущихся целей, РЛС разведки огневых позиций стреляющих средств, комплексы радиотехнической разведки, звукотепловые и разведывательно-сигнальные комплексы, переносные оптико-электронные приборы разведки и наблюдения, включая лазерные дальномеры-целеуказатели, специализированные подвижные разведывательные пункты, оснащенные РЛС, ЛДЦ, дневными и ночными приборами разведки. Номенклатура средств АР представляется достаточной, их характеристики, конечно, разнятся, но в целом не сильно уступают зарубежным аналогам, основная проблема состоит в отсутствии эффективной системы управления разведкой, сбора, обработки и доведения разведывательной информации. Предпринимаемые попытки создания пунктов управления артиллерийской разведкой (ПУАР), пунктов комплексной обработки развединформации (ПКОРИ) являются движением в правильном направлении, но эффективность их применения резко снижается отсутствием системности в разработке как общей системы управления войсками и оружием, так и ее элементов, включая самые мелкие – унифицированных линий обмена информацией, высокопроизводительных вычислительных средств, стандартизированного математического и программного обеспечения и др.
Таким образом, мы подошли к главной, на наш взгляд, проблеме – отсутствию подлинной системности в разработке РАВ и более того – отсутствию внятной концепции поэтапного построения Вооруженных Сил XXI века и соответственно построения их важнейшей компоненты – ракетных войск и артиллерии.
Данная общая проблема строительства современных ВС нашла концентрированное выражение в нынешнем состоянии АСУ войсками и оружием в целом и подсистемы автоматизированного управления РВиА в частности. Не вдаваясь в подробности, интересные только специалистам, отметим пару моментов – работа по созданию АСУ ВС РФ, в составе которой, естественно, должны функционировать все более мелкие АСУ, ПУРы, ПУАРы, КСАУ, задана, ведется ни шатко ни валко, однако генеральный конструктор АСУ ВС РФ до сих пор не определен. Достаточно активно ведется разработка различных средств разведки, «модными» ныне беспилотными летательными аппаратами (БЛА) занимается множество разных фирм – в результате получаются десятки действительно разных изделий с различными линиями обмена информацией, протоколами, датчиками, наземными пунктами управления и обработки информации (для БЛА).
Правильно поставленная задача – формирование единого разведывательно-информационного пространства (ЕРИП) – очень далека от своего решения и требует, на наш взгляд, жестких организационных решений в первую очередь.
Какие меры принимаются в рамках действующей ГПВ и планируются в новой, а также в Госпрограмме развития ОПК для совершенствования системы РАВ?
Единая военно-техническая политика в области развития ракетно-артиллерийского вооружения видится в создании сбалансированного вооружения в ограниченной номенклатуре калибров, единых для СВ, ВДВ и ВМФ (основа заложена в СВ переходом на два основных калибра ствольной артиллерии 120 и 152 мм, вопрос обоснования рационального типажа всего РАВ заслуживает отдельного рассмотрения); в разработке в рамках каждого типа вооружения базовой боевой платформы (образца) с созданием на его основе элементов унифицированного семейства образцов; в комплексировании средств поражения, разведки, управления и обеспечения стрельбы; в развитии средств технического обслуживания и ремонта комплексов РАВ.
Следует констатировать, что решение перечисленных вопросов и полная реализация заданий ГПВ-2020 не позволят создать действительно перспективную систему РАВ, способную эффективно функционировать в рамках войн шестого поколения. Для определения облика перспективных и модернизируемых систем РАВ, комплексов вооружения и военной техники, выработки концептуальных направлений их развития на период до 2025 года необходимо провести комплексные исследования.
Игорь Артамонов, доктор технических наук, действительный член РАРАН
Роман Рябцев, кандидат технических наук, советник РАРАН
Опубликовано в выпуске № 34 (502) за 4 сентября 2013 года