Сайед Махмуд Реза Саджади — об иске в третейский суд Женевы, планах Ирана по развитию атомной энергетики и агентах «Моссада»
США хотят помешать экспорту российского оружия, а сам Иран готов отказаться от своего иска к «Рособоронэкспорту» в третейский суд в Женеве, если Москва выполнит подписанный договор о поставке зенитных комплексов С-300. Об этом в интервью «Известиям» рассказал посол Исламской республики Иран в России Сайед Махмуд Реза Саджади.
«$3 млрд добавил суд»
— 13 июня в сенате США потребовали от Пентагона ввести санкции против «Рособоронэкспорта», отреагировав на доклад спецслужб США. В нем утверждалось, что российская компания под видом продажи оборудования для спутников передала Ирану технологии для создания баллистических ракет. Действительно ли «Рособоронэкспорт» участвует в реализации космической программы Ирана?
— Иран никак не сотрудничает с «Рособоронэкспортом» в области ракетных и космических технологий. Мы считаем, что США таким образом хотят помешать успешному экспорту российского оружия за границу.
— Минобороны Ирана через международный третейский суд в Женеве требует от «Рособоронэкспорта» почти $4 млрд за невыполнение поставки ракетных комплексов С-300. Ирану все-таки предпочтительно получить крупную компенсацию или С-300?
— В Федеральном агентстве по военно-техническому сотрудничеству произошли перестановки, поэтому сейчас все переговоры приостановлены. Мы очень надеемся, что они возобновятся, когда у агентства будет новый руководитель. Мы считаем, что этот вопрос решаемый.
Если Россия согласится поставить комплексы, то иск иранской стороной будет отозван.
Те, кто в совместно с Россией принял резолюцию № 1929 против Ирана, сейчас уже критикуют Россию, почему она пошла на такой шаг. Это говорит о том, что западным партнерам доверять не приходится. С одной стороны, они оказывают давление на Россию, чтобы она не поставляла оборонительное оружие в Иран. С другой стороны, без ведома иранской стороны и вопреки желанию иранской стороны суд прибавил еще $3 млрд компенсации в качестве наказания России. (Сумма контракта России и Ирана по С-300 составляет, как сообщалось, в районе $800 млн. — «Известия»)
— Как это возможно? Ведь суд не имеет права менять объем исковых требований, да и решения суда еще нет.
— Иран действительно потребовал $900 млн, а $3 млрд просто сам суд уже добавил к этому и отправил российской стороне в составе повестки. Это инициатива самого суда.
19 энергоблоков «Росатома»
— В августе ожидается выход сооруженной российской стороной АЭС «Бушер» на стопроцентную мощность. Как Иран и Россия будут дальше сотрудничать в этой сфере?
— Выход АЭС в Бушере на полную мощность проходит по плану. По решению иранского меджлиса (однопалатный парламент страны. — «Известия»), в стране должны быть АЭС на 20 тыс. МВт. Это значит, что за 20 лет мы должны построить еще 19 энергоблоков, подобных Бушерской АЭС. У иранских и российских специалистов уже большой опыт сотрудничества в строительстве подобных сооружений, и мы очень надеемся, что в при возведении очередных энергоблоков мы будем пользоваться услугами российской стороны.
— За последние два года в Иране убиты четыре физика-ядерщика и совершен ряд покушений. Кто нападает на иранских ученых-ядерщиков?
— Авторы покушений на иранских ядерщиков задержаны. Эти террористы были гражданами Ирана. Они были завербованы израильским «Моссадом» и встречались с его сотрудниками в одной из соседних стран. Мотив для них был материальный: они оказывали эти услуги за деньги. А стимул Израиля известен — нанесение удара по мощи Исламской Республики Иран.
Иран «оптимизирует» санкции
— На днях стало известно, что в Иране вводятся лимиты на обмен иностранной валюты из-за ее нехватки. Система обмена риала может стать трехступенчатой: курс доллара США для приобретения товаров первой необходимости, средств производства и других покупок будет серьезно отличаться. На какой срок эти ограничения? С чем все-таки они связаны?
— Действительно, есть разные курсы продажи и покупки валюты на свободном рынке. Известия о том, что некоторые западные страны не будут покупать иранскую нефть и вводят на нее ограничения, повлияли на курс валюты внутри страны. Льготный курс установлен для ряда импортеров. Это продукты питания — например, сахар, масло, пшеница, зерно — и товары широкого потребления. Ведь все коммерческие услуги и товары в зависимости от пропаганды мировых СМИ могут подниматься или опускаться в цене. Мы уверены, что правительство справится с проблемами.
— Власти Ирана договорились с группой нефтяных европейских компаний о поставках нефти через частный консорциум, чтобы избежать действия международных санкций и нефтяного эмбарго, введенного против монополиста — Национальной иранской нефтяной компании. Можете уточнить, какие европейские компании принимают участие?
— У меня никакой информации на этот счет нет. Но в любом случае она не подлежит разглашению. В то время когда Запад нарушает все международные договоры из-за политического противостояния с Ираном, мы предпочитаем быть бдительными и не разглашать информацию.
— США и Европейский союз периодически ужесточают действие санкций в отношении Ирана. На прошлой неделе в иранском агентстве FARS появилась информация о том, что российская сторона готова открыть аккредитивы для Ирана, чтобы смягчить ущерб от санкций. Также речь шла о привлечении банков из российских регионов. Сможет ли это частично нивелировать последствия санкций?
— Эмбарго на банковское сотрудничество — это вообще вне всяких резолюций. В резолюции Совбеза этого нет. И поэтому Россия тоже не принимает такое эмбарго. Мы считаем, что позиция России в этом вопросе весьма конструктивна.
Но здесь есть другая проблема: крупные российские банки боятся санкций со стороны США. И поэтому они не так конструктивны по этому вопросу, как правительство РФ, и осторожничают: боятся даже принимать иранские активы и размещать их у себя.
Аккредитива Иран не получал, однако новость о региональном сотрудничестве говорит об активизации торговли. Мы до настоящего времени не видели зеленого света со стороны региональных банков, хотя раньше ситуация была политически и экономически более благоприятной.
— Кроме российских регионов иранской экономике могут помочь российские нефтяные компании. Планируется ли их участие в новых проектах по добыче?
— Переговоры на этот счет продолжаются: пока никаких серьезных контрактов не заключено. Я считаю, что с частными компаниями вряд ли будут контракты, поэтому можно рассчитывать на госкомпании.
— Как вы оцениваете в целом интерес со стороны российских компаний к проектам в Иране?
— Активизировались небольшие фирмы, но интерес крупных компаний, которые работают на международном уровне, наоборот, ослаб.
Петр Козлов
