Призрачная атака: почему не видно наступления России, о котором говорят на Западе

Эксперт Ходаренок заявил, что нынешние операции ВС РФ не являются полномасштабным наступлением

В настоящее время практически все западные СМИ и политики сообщают либо о предстоящем наступлении Вооруженных сил Российской Федерации, либо о том, что оно уже продолжается (и продолжается успешно) даже не первые сутки. Военный обозреватель Михаил Ходаренок разбирался с особенностями обстановки на линии боевого соприкосновения.

Западные эксперты обозначают как минимум четыре возможных направления ударов ВС РФ - из района Кременная-Сватово на Лиман-Купянск, от Бахмута с последующим выходом к внешнему обводу укрепленного района Славянск-Краматорск, в общем направлении на Угледар и, наконец, в направлении Запорожья.

Есть данные о незначительном продвижении частей и соединений севернее Бахмута, заняла более выгодные позиции морская пехота в районе Угледара, ведутся бои местного значения на Запорожском направлении. То есть пока говорить о том, что в ходе осуществления специальной военной операции произошли какие-то события, которые можно охарактеризовать как «решающие» и «определяющие», представляется несколько преждевременным.

Стоит напомнить, что согласно канонам российского военного искусства, средние темпы наступления войск в наступательной (контрнаступательной) операции составляют до 20 км в сутки. Пока ничего подобного на линии боевого соприкосновения не наблюдается.

Очень много в последнее время говорилось о возможном наступлении объединенной группировки ВС РФ и ВС Республики Беларусь со стороны этого государства. Вместе с тем на протяжении всего прошедшего года упорно складывается впечатление, что Александр Лукашенко сделает все возможное (и даже невозможное), чтобы уклониться от участия в специальной военной операции. К тому же группировка войск (сил), дислоцированных на территории Белоруссии, явна недостаточна для проведения наступательной операции оперативно-стратегического масштаба. Для решения подобных задач боевой и численный состав войск надо увеличивать как минимум на порядок.

Опять-таки, нет никаких признаков создания ударных группировок войск на территории Белоруссии и сосредоточения необходимых запасов материальных средств, что было бы без труда вскрыто средствами космической разведки коллективного Запада. К тому же при действиях войск с этого направления полностью исключен какой-либо принцип внезапности, а фортификационное оборудование местности, осуществленное силами ВСУ, предполагает исключительно упорные бои, которые придется вести союзным силам при прорыве обороны на северных границах Украины. Для этого в боевом составе войск надо иметь как минимум несколько инженерно-саперных бригад и бригад штурма и разграждения.

Первое - через месяц наступает астрономическая весна, и в южных областях Украины может возникнуть распутица, которая существенно осложнит все передвижения войск, а в ряде случаев сделает их возможным только по дорогам с твердым покрытием.

Второе - в марте-апреле в распоряжении ВСУ поступят очередные пакеты военной помощи (включая современную бронетехнику западного образца) и они серьезно усилят боевые и оперативные возможности украинской армии. По всей видимости, ожидать качественного усовершенствования ВСУ российское руководство не намерено, и в этой связи решать поставленные задачи будет в ближайшее время.

Но надо заметить, и противник дремать не собирается и покорно ожидать ударов российских войск явно не будет. Для начала надо сказать, что к действиям оперативно-стратегического размаха украинская армия пока не вполне готова. Для этого у ВСУ просто нет достаточного количества сил и средств. Однако нанести контрудар оперативного-тактического уровня вооруженным силам Украины вполне по силам. Нельзя исключать, что в планах украинского командования (инициативного и коварного, надо заметить) подобные замыслы имеются. Вполне возможно, что успешный украинский контрудар не приведет к каким-либо значительным военным результатам, но военно-политические результаты подобного действия будут более чем значительны.

В последнее время все чаще озвучивается информация, что в ближайшее время ВКС РФ начнут наносить удары по мостам, тоннелям и перегрузочным районам на границе с Польшей, которыми пользуются ВСУ. Некоторые экс-генералы призывают к массированным ударам стратегической авиации по этим объектам.

Однако в составе российских Воздушно-космических сил нет стратегической авиации. Есть род сил ВКС - Дальняя авиация. В ее составе есть стратегические бомбардировщики типа Ту-95 и Ту-160, но они не предназначены для нанесения ударов бомбами свободного падения. Самолеты этих типов применяют в ходе боевых действий только крылатые ракеты воздушного базирования (КРВБ), а для разрушения тех же мостов желательны управляемые авиационные средства поражения калибра от 1500 кг и больше. Мощности боевой части КРВБ для решения подобных задач явно недостаточно.

Что касается массированных ударов (как таковых), то они наносятся только в рамках оперативных объединений. То есть о массированном ударе можно говорить только в том случае, если он наносится воздушной армией в полном составе (все, что ниже (корпус, дивизия) - это уже групповой удар). В Дальней авиации ВКС РФ воздушных армий пока нет. ДА представлена в ВКС ВС РФ в настоящее время только командованием. Поэтому нанести массированный удар Дальняя авиация не может по определению.

К ударам по инфраструктурным объектам могут быть привлечены дальние бомбардировщики типа Ту-22М3. Однако воздушное пространство над Украиной - область оспариваемая. Превосходством в воздухе ВКС РФ в настоящее время не обладают. Чтобы посылать в украинское небо формации тяжелых и маломаневренных Ту-22М3, надо перед этим либо уничтожить все активные средства ПВО, либо подавить их средствами РЭБ до такой степени, чтобы боевое применение ЗРК/ЗРС стало невозможным. Для этого в состав подразделений Ту-22М3 надо включать самолеты РЭБ, соответствующие по скорости и высоте полета бомбардировщику этого типа. Однако в составе Дальней авиации самолетов РЭБ нет.

Теоретически задачу поражения инфраструктурных объектов могут выполнить самолеты МиГ-31К с ракетами «Кинжал». Весь вопрос заключается в том, что количество ракет этого типа должно достигнуть некоего оперативного уровня (по меньшей мере, это сотни единиц), то есть удары в этом случае не должны принимать характер единичного воздействия.

Наконец, последнее время много говорится о возможных ударах по орбитальным группировкам вероятных партнеров. Технически это возможно, есть уже прототипы перспективной системы ПРО «Нудоль» и ЗРС С-500 «Прометей». Но опять-таки - оперативного значения средства противоспутниковой борьбы в настоящее время не имеют. Несколько запусков истребителей спутников проблемы не решат, поскольку тех же космических аппаратов Starlink в настоящее время на околоземных орбитах около 2 тыс.

Еще сложнее ситуация с уничтожением спутников на геостационарных орбитах. Для поражения подобных космических аппаратов надо запускать ракету-носитель размерности «Союз» с разгонным блоком. Понятно, что о какой-либо массовости в плане подобных действий думать не приходится.

Что касается общего развития военно-политической обстановки, то она меняется столь резко, что все прогнозы и предположения через достаточно непродолжительное время могут оказаться либо устаревшими, либо несостоятельными.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.

Биография автора:

Михаил Михайлович Ходаренок - военный обозреватель «Газеты.Ru», полковник в отставке.

Обозреватель «Независимой газеты» (2000-2003), главный редактор газеты «Военно-промышленный курьер» (2010-2015).

Михаил Ходаренок