Мирные средства эффективны лишь при опоре на военную мощь
Недавно утвержденная Военная доктрина, военная реформа и российские предложения по сокращению стратегических наступательных вооружений (Договор о СНВ-3) не только не согласуются между собой, но и принципиально противоречат друг другу. Три важнейших события закручиваются в единый клубок, во многом определяющий уровень, концептуальные подходы и стратегию военной безопасности России на среднесрочную перспективу. Какое из этих событий главное?
Полагаю, главное - это Военная доктрина. Системный априори документ, предопределяющий действия государства в сфере военной безопасности на долгосрочную перспективу. Она должна учитывать нынешнее и предстоящее состояние Вооруженных Сил, включая стратегическую ядерную компоненту. Именно Военная доктрина на основе глубоко научного геополитического анализа и стратегического прогнозирования мировых тенденций обязана определять основные направления строительства и развития ВС. Но никак не наоборот. И Договор о СНВ-3 должен органично вписываться в логику Военной доктрины, стать ее стержнем, если мы декларируем, что ракетно-ядерная мощь - гарант безопасности Российского государства.
ГЕОПОЛИТИЧЕСКОЕ ПРОТИВОСТОЯНИЕ
Военная доктрина-2010 (далее - доктрина) провозглашается как развитие докт-рины 2000 года, как новый основополагающий документ российской военной политики. Однако принципиально новых отличий в ней не прочитывается. По содержанию и направленности она, как и ее предшественница, ориентирует российскую политику в сфере военной безопасности на оборонительные и сдерживающие действия. При этом, как и в ранее действовавшей доктрине, приоритет отдается мирным политико-дипломатическим, правовым, экономическим, военным и другим инструментам для защиты своих национальных интересов и интересов союзников. К сожалению, авторы забыли подчеркнуть, что мирные средства эффективны сегодня только тогда, когда опираются на военную мощь.
Новая доктрина предполагает наличие для России военной опасности, военной угрозы, а также возможности развязывания против нее военных и вооруженных конфликтов, локальной, региональной и крупномасштабной войн. Из старой доктрины перекочевало положение, что мировое развитие на современном этапе характеризуется ослаблением межгосударственной идеологической конфронтации.
Мне же видится, что идеологическое противостояние не ослабевает, а обретает новое качество и выходит на новый, межцивилизационный уровень, обостряется борьба не только между государствами и союзами государств, но и союзами цивилизаций, различными системами ценностей.
Главным содержанием холодной войны было не идеологическое, а геополитическое противостояние двух социально-политических систем, центров двух цивилизационных сущностей. Таково оно и по сей день. И не стоит надеяться, что если мы будем следовать путем западного либерализма, нас не тронут.
Доктрина к числу внешних военных опасностей относит:
- расширение и глобализацию НАТО (при этом жестко констатируется «стремление наделить силовой потенциал НАТО глобальными функциями, реализуемыми в нарушение норм международного права» - в этом, пожалуй, единственная новизна);
- попытки дестабилизации государств и регионов, подрыв стратегической стабильности;
- развертывание (наращивание) воинских контингентов иностранных государств, нарушение сложившегося баланса сил вблизи госграницы РФ и границ ее союзников;
- создание и развертывание систем стратегической ПРО, размещение оружия в космосе, развертывание стратегических неядерных высокоточных систем оружия;
- вмешательство во внутренние дела и территориальные претензии к РФ.
К числу других военных опасностей отнесены также традиционные: распространение ОМП и ракетных технологий, терроризм, эрозия международных договоренностей в сфере разоружения, применение военной силы на территории соседних государств в нарушение Устава ООН.
К основным внутренним военным опасностям отнесены попытки насильственного изменения конституционного строя, нарушение единства, суверенитета и территориальной целостности, дезорганизация функционирования органов государственной власти, важных государственных, военных объектов и информационной инфраструктуры.
Описывается категория основных военных угроз. Ничего практически нового, обычный набор. В новой доктрине обстоятельно прописываются вопросы военной политики государства, деятельности государственных институтов по укреплению обороны и безопасности, порядок применения ВС и других войск, развитие ОПК, строительство и техническое оснащение ВС.
Важнейший момент новой доктрины - положение о готовности военно-политического руководства России превентивно применить ядерное оружие, когда в результате агрессии с применением обычных средств под угрозу поставлено само существование государства. И это, пожалуй, самое волевое положение документа, ориентирующего ВС на разработку военной стратегии и плана их боевого применения. Но и оно переписано из прежнего документа и адресовано отнюдь не Западу.
Попытаемся разобраться в сущности новой Военной доктрины. Общее впечатление о содержании Военной доктрины-2010 как о документе, синтезирующем совокупность взглядов по проблемам военной безопасности энного государства, неплохое. Доктрину вполне можно представлять слушателям военно-учебных заведений в качестве универсального образца для теоретического изучения. Но если этот основополагающий военно-политический документ приложить к российской реальности, можно сделать вывод: доктрина писалась не для современной России и ее ВС. Это некий идеал, не учитывающий даже среднесрочные перспективы.
Военная доктрина, военная реформа и наш «встречный» план по сокращению стратегических наступательных вооружений не только не согласуются между собой, но и принципиально противоречат друг другу.
Ни Стратегия национальной безопасности-2009, ни Военная доктрина-2010 не дают ответа: под какой миропорядок, под какие войны и военно-стратегические операции должна создаваться система безопасности и обороны России? Сегодня отчетливо проявляются следующие мировые тенденции:
1. Центр развития человеческой цивилизации (и не только экономики) устойчиво перемещается с Запада на Восток. Как будет происходить «передача» глобального лидерства - мирным или иным путем, никому неизвестно. Американские исследователи утверждают: выход из мирового финансово-экономического кризиса и смена планетарного лидера невозможны без большой войны, инициаторами которой выступят страны новой Оси: США - Великобритания - Израиль. То, что это будет война против Востока, сомнений не вызывает. Да и симптомы уже проявляются - в противостоянии США и Китая по проблемам Ирана и Тайваня.
2. Главными объектами глобальных противоречий становятся ключевые районы мира, стратегические коммуникации и планетарные ресурсы. По мнению американских стратегов, контроль над этими объектами гарантирует США статус мировой державы № 1. И это четко зафиксировано в Стратегии национальной безопасности США. К ключевым районам мира американская элита относит те регионы, с территории которых можно активно влиять на региональную и глобальную ситуацию, воздействовать на своих соперников и партнеров. Это Балканы, Большой Ближний Восток, Кавказско-Черноморско-Каспийский бассейн, Афганистан - солнечное сплетение Евразии.
Стратегические коммуникации - это прежде всего маршруты транспортировки углеводородного сырья, другие торговые пути. США уже контролируют Ормузский, Баб-эль-Мандебский, Малаккский проливы (через которые Китай импортирует 80% нефти). В перспективе развернется борьба за контроль над Северным морским путем. И, конечно, Панамский, Суэцкий каналы, Гибралтар.
Основные планетарные ресурсы - это разведанные и освоенные запасы углеводородов, прогнозируемые и предполагаемые залежи в неосвоенных регионах. К таковым относятся Арктика, где прогнозируется наличие около четверти всех углеводородов планеты, Афганистан, территория которого в силу исторических причин не подвергалась активному геологоразведочному процессу, но где прогнозируются огромные запасы урана-235, газа, медных и других руд, драгоценных камней и благородных металлов. Третий неразведанный ресурсный район планеты - Антарктида.
3. ХХI век прочитывается как век мировых цивилизаций, а не государств, как было ранее. И в борьбу за контроль за названными объектами, доступ к ним будут включены не отдельные государства, а цивилизационные образования и транснациональные финансово-экономические структуры. Запад здесь скорее всего будет един. Но и на Востоке проявляется тенденция к формированию единой геополитической системы.
Изменяется характер отношений между Китаем, Индией, Японией: от враждебности к межцивилизационному взаимодействию и партнерству. Идет процесс формирования больших экономических пространств, опять же на основе этнокультурных цивилизационных матриц. И под таковую ситуацию США беспрецедентно наращивают военную мощь, трансформируют НАТО в глобального монстра, Китай также стремительно развивает все компоненты вооруженных сил, Индия активно закупает и создает собственные вооружения, вооружаются страны исламского мира и даже Тайвань. Создается впечатление, что мир готовится к большой войне или к серии региональных войн.
А ЧТО РОССИЯ?
Россия выпадает из формирующихся геополитических процессов, потому что утрачивает цивилизационную сущность. Являясь матрицей двух соединенных воедино цивилизаций - православно-славянской и русско-евразийской, она успешно разрушает и ту, и другую. С православной Грузией мы уже воевали, с Беларусью и Украиной находимся в состоянии холодной войны.
Проект Евразийского союза, неоднократно предлагаемый президентом Казахстана Назарбаевым, предполагающий, кстати, единое экономическое и оборонное пространство, российское руководство также успешно отвергло. На постсоветском пространстве у нас нет союзников, есть конкурирующие с нами бизнес-партнеры. ОДКБ - военная фикция. Ни один из ее участников даже политически не поддержал Россию в событиях августа 2008 года.
В Шанхайской организации сотрудничества далее борьбы с пресловутым терроризмом мы не продвинулись в плане безопасности. Не следует, однако, забывать, что российская территория - это не просто огромное заснеженное пространство, но планетарного масштаба ресурсный район с 40% мировых природных запасов. Это и важнейшее коммуникационное пространство, соединяющее Запад с Востоком, Север с Югом. Наконец, это хартленд - сердце мира, центр земной суши планеты.
На наши территории и ресурсы с жадностью поглядывают транснациональная элита, англосаксы и европейцы с запада, китайцы и японцы - с востока, турки - с юга. Пока такая геополитическая ситуация есть некая гарантия нашей безопасности, но только до тех пор, пока мы обладаем военной силой, достаточной для нанесения неприемлемого ущерба каждому претенденту на наши пространства в отдельности, или же у нас будут серьезные союзники (в том числе из состава мировых цивилизаций, например исламский мир, Индия, Южная Америка и, конечно, СНГ).
Надеяться, что после разрушения оборонного потенциала страны и отвержения союзных сил нас не тронут или передерутся между собой за наши богатства, по крайней мере глупо. Представляется, что о нашей судьбе и Восток, и Запад спокойно могут договориться, поделив территорию на зоны, секторы, колонии.
Нынешние собственники российских ресурсов в лице сырьевых олигархов, класса чиновников и международного криминала поторгуются и согласятся. Кто-то выедет за рубеж, кто-то войдет в долю, но большинство нынешних владельцев «непомерным трудом нажитых капиталов» новые хозяева отправят в места отдаленные. А что же нам, простому населению, 140 миллионам жителей России?
Все предусмотрено, и не только в позиции Тэтчер, Олбрайт и Бжезинского. Еще в начале ХХ столетия американский геостратег адмирал Мэхэн в знаменитой по сей день работе «Влияние морской силы на историю» (М., МЛ. 1941) писал: «...приступить к овладению всей полосой Южной Азии между 30-400 северной широты и с ней постепенно оттеснять русский народ к Северу... Так как по всем законам природы с прекращением роста начинаются упадок и медленное умирание, то наглухо запертый в своих северных широтах русский народ не избегнет своей участи... Затем в отношении местного населения не следует забывать принцип, что естественное право на землю принадлежит не тому, кто сидит на ней, а тому, кто добывает из нее богатства». И эти идеи автора «Стратегии анаконды» для России осуществляются планомерно и настойчиво.
Не жалуют нас и на Востоке. Японский парламент принял год назад закон о принадлежности так называемых северных территорий (четыре российских острова Курильской гряды) Японии. Правительство Страны восходящего солнца во исполнение закона издало ряд исполнительных актов, в том числе о безвизовом для японцев посещении этих территорий. Осталось только физически взять острова под свою юрисдикцию.
Полагаю, по завершении военной реформы в РФ это обязательно случится. Весной 2009 года в КНР вышла многомиллионным тиражом книга «Китай недоволен».Авторы - члены КПК. В ней утверждается, что китайцы очень недовольны русским головотяпством, когда огромные плодородные просторы не используются под земледелие, а в Китае таких земель остро не хватает.
И следует вывод: восточные земли должны отойти к китайцам, они станут их обрабатывать, что будет хорошо и для русского малочисленного населения - им дадут работу. Возможно, эта книга подтолкнула авторов доктрины к повтору положения о превентивном применении ядерного оружия. Применять превентивно ядерный арсенал против США или их союзников - самоубийство. Это хорошо было усвоено еще во времена СССР.
Военная доктрина не дает глубокого анализа современных мировых и региональных процессов. Но даже там, где четко выявляются опасности и угрозы, не следует четкого и ясного ответа. Например, говорится об опасностях со стороны глобализирующегося НАТО, развертывании и наращивании иностранной военной силы на территориях сопредельных государств, угрозе в результате резкого обострения военно-политической обстановки и создания условий для применения военной силы, а в качестве ответа звучит (п. 20) маловразумительное: «РФ считает правомерным применение ВС... в соответствии с принципами и нормами международного права... по решению президента... в порядке, установленном законодательством» и т. д.
Даже случай военного нападения на Беларусь «РФ рассматривает как акт агрессии против Союзного государства и осуществит ответные меры». Белорусов интересует: будет ли Россия воевать за них, нанесет ли мощный контрудар по агрессору или ответит мидовским возмущением и нотой протеста?
Весь текст доктрины грешит некоторой запуганностью, пассивностью, стремлением никого не обидеть. Что-то похожее на «нападут - будем отстреливаться». Нет в тексте слов «разгром агрессора, принуждение к капитуляции», звучит другое: «принуждение к прекращению военных действий».
Кстати, в прежней Военной доктрине более решительно звучал пункт 16: ВС и другие войска должны быть готовы к отражению нападения и нанесению поражения агрессору ведением активных боевых действий (оборонительного и наступательного характера).
Полагаю, что доктрина-2010 не добавляет нам ни безопасности, ни уверенности в завтрашнем дне. Она не ориентирует государство и общество на решительные действия по возрождению потенциала оборонной достаточности, прекращению разрушительных процессов в армии, ОПК, экономике. Не нацелена она и на создание международного потенциала безопасности России и ее союзников.
ЧТО ДЕЛАТЬ?
Видимо, нужны совершенно новые подходы к проблеме обеспечения военной безопасности России. Полагаю, необходимо (возможно, в закрытом документе) предложить и реализовать в кратчайшие сроки доктринальные установки по формированию единого оборонного пространства (пространства безопасности) на территории СНГ (с учетом президентских выборов на Украине).
Выдвинуть новую философию международной безопасности, исключающую международный разбой и превращение НАТО в инструмент глобального силового диктата (и вынести проблему на обсуждение ООН). Активизировать работу в рамках ШОС. Реализовать на практике провозглашенную в 90-х годах прошлого столетия идею стратегического парт-нерства с Индией в сфере безопасности. Задействовать во имя совместной военной безопасности потенциал российско-иранского сотрудничества. Подтянуть к своей политической позиции во имя сохранения мира страны исламского ареала, Монголию, Латинскую Америку, Республику Корея. Активно и доверительно работать с КНР, формируя временные и среднесрочные альянсы по проблемам безопасности (ПРО, высокоточное стратегическое оружие, милитаризация космоса, глобализация НАТО и др.).
«Приморозить» так называемое сотрудничество Россия - НАТО - ширму для превращения последнего в мирового жандарма. Перейти в сотрудничестве с Европой на двусторонние и многосторонние отношения в плане формирования системы коллективной безопасности (Германия, Франция, Бельгия, Греция, Болгария, Сербия, Турция, северные страны). И, конечно, пересмотреть концепцию осуществляемой военной реформы и не сдавать ни одной позиции по СНВ-3.
Безопасность - главная функция государства, всех государственных структур и главная задача общества и гражданина. И относиться к ней необходимо соответственно.
А что касается обновления доктринальных установок, то можно в прежние документы вносить поправки, принимать новую редакцию. Но не дело провозглашать старый документ в качестве нового.
Леонид ИВАШОВ
президент Академии геополитических проблем, генерал-полковник
Материалы по теме, опубликованные в Военно-промышленном курьере:
Александр ХРАМЧИХИН
заместитель директора Института политического и военного анализа
Будет ли предотвращена катастрофа
Сергей БРЕЗКУН
профессор Академии военных наук