Главная роль отводится России
Масштабные соглашения и документы о долгосрочном сотрудничестве в ОПК и других областях, подписанные в ходе визита президента России в КНР, всерьез встревожили правительство и экспертное сообщество Японии. Наблюдая, как Москва и Пекин укрепляют военно-политическое партнерство, не говоря уже о хозяйственных связях, Токио все же прогнозирует "неизбежность" российско-китайских геополитических противоречий. Более того, появилась информация, будто РФ рассматривает КНР в качестве потенциального военного противника. Вброс явно рассчитан на соответствующую реакцию Пекина.
В Японии (и не только там) было заранее известно о том, какие документы будут подписаны в ходе визита Владимира Путина в КНР. Потому и всполошились загодя. Между КНР и Японией в 1978 году заключен договор "О мире и дружбе", который, как полагают в Токио, способен сыграть стратегическую роль в случае обострения российско-китайских отношений. Кстати, 9 февраля в обеих странах состоялись официальные приемы в связи с 40-летием подписания документа.
Ю Коидзуми, известный политический аналитик, а в недавнем прошлом эксперт японского МИДа, пишет в Blogоs (Токио): "После того, как разразился украинский кризис, отношения между Россией и Западом резко охладели. При этом РФ и КНР постоянно демонстрируют "медовый месяц" в своих отношениях. Но это совершенно не означает, что Китай и Россия – нечто единое целое".
“Проблемы безопасности, которым придает значение Китай, сосредоточены в Азии, а Россию беспокоит европейская часть бывшего СССР”
В Токио все более озабочены укреплением военно-политических позиций Пекина в АТР. И рассчитывают ограничить его региональную активность нагнетанием российско-китайских противоречий: "На фоне очевидной для всех в Японии экспансии Китая бросаются в глаза высказывания (очевидно, правительственных чиновников в Токио. – А. Б.), в которых сквозит надежда на его конфронтацию с Россией". Точнее: "Некоторые эксперты указывают, что в дипломатии, которую администрация Абэ проводит в отношении РФ, также есть такие аспекты".
В расчете на неосведомленность большей части аудитории аналитик заявляет, будто в российских стратегических документах последнего времени КНР не упоминается. "Но это не означает, что в России не осознают китайскую угрозу". И далее выдает желаемое за действительное: "Российские войска (в особенности сухопутные силы) продолжают рассматривать Китай в качестве потенциального противника".
Коидзуми напоминает: "В 2009 году начальник штаба Сухопутных войск генерал-лейтенант Сергей Скоков подчеркнул, что на западном направлении потенциальными противниками России являются модернизированные войска, на южном – незаконные формирования, а на восточном – многомиллионная традиционная армия. Очевидно… подразумевается НОАК. Подобные заявления прослеживаются в работах и высказываниях отставных российских военачальников и стратегов". В подтверждение провокационной версии эксперт утверждает: "В ходе обсуждения Договора СНВ-3, подписанного РФ и США, Москва была против серьезного сокращения количества баллистических ракет из-за необходимости сдерживать Китай. Кроме того, в последние годы в Восточном военном округе увеличено число дивизионов оперативно-тактических ракетных комплексов". При этом Коидзуми упрекает Москву в опрометчивости, когда та способствует росту военной мощи Китая: "По данным Стокгольмского института исследований проблем мира, за 2000–2017 годы РФ экспортировала в КНР вооружений на сумму около 27,8 миллиарда долларов. Российская "оборонка" активно сотрудничала с Китаем в области разработки и проектирования китайских вооружений".
Отмечено также: "Китай начинает опережать Россию в области научных технологий. На этом фоне он стал импортировать меньше вооружений, а именно готовой продукции. Взамен Россия и Китай начали вести совместные разработки. В связи с чем велика вероятность, что ВТС между странами превратится в партнерство…"
Но при этом, к неудовольствию эксперта, "совместные военные маневры стали более регулярными и содержательными: они проводятся на суше, море и в воздухе с использованием общей структуры командования. А для учений часто выбираются политически деликатные регионы, например Южно-Китайское, Восточно-Китайское, Черное, Средиземное моря. Кроме того, НОАК направляет подразделения для участия в военных соревнованиях, организуемых Минобороны РФ".
И все же реальный военно-стратегический союз, полагает Коидзуми, не состоится. Ибо, несмотря на совпадение позиций по многим геополитическим темам, нельзя говорить о совпадении конкретных национальных интересов этих стран. Поскольку "проблемы безопасности, которым Китай придает большое значение, сосредоточены в Восточной и Юго-Восточной Азии. А Россию беспокоит европейская часть бывшего СССР (Украина, Грузия, Прибалтика и т. д.)".
Автор выискивает и другие внешнеполитические нестыковки Москвы и Пекина: "Как показывает непризнание Китаем российской аннексии Крыма, обе страны стараются избегать втягивания в проблемы безопасности друг друга. Особенно, если поддержка позиции партнера может вылиться в ненужную конфронтацию с США".
Эксперт пытается вбить клин в российско-китайские отношения и в северокорейском измерении, а заодно между РФ и КНДР: "Китай крайне заинтересован в сохранении северокорейского режима, а Россия относится к этой проблеме сравнительно спокойно". Причем Москва якобы не исключает возможного крушения режима Ким Чен Ына при определенных условиях.
Дожимая аудиторию, Коидзуми пытается убедить ее в антикитайской нацеленности учений "Восток": "Предполагаемым противником… до нынешнего времени был Китай, но как будет в этом году? Будет ли учитываться китайская угроза? Это поможет предсказать будущее военных отношений между Россией и Китаем".
Что предскажут японские эксперты, мы уже знаем.
Заголовок газетной версии – "Война в "медовый месяц".
Алексей Балиев, политолог
Опубликовано в газете "Военно-промышленный курьер" в выпуске № 23 (736) за 19 июня 2018 года