Директор Французского института международных отношений Тома Гомар рассказывает, как Москва поддерживает иллюзию геополитического влияния, которое больше ее реальных возможностей.
В 2009 году бывший премьер ельцинских лет Евгений Примаков (1929-2015) опубликовал книгу «Мир без России?», которая прошла практически незамеченной. «Вполне понятно, что не все зависит от США, — писал он. — Значительная мера ответственности ложится на плечи других основных игроков на международной арене, видное место среди которых принадлежит России». Семь лет спустя повсюду появляются все новые работы на тему восстановления мощи России, которое стало возможным благодаря смятению Европы и отходу Америки.
Возможности российской внешней политики долгое время недооценивались, однако переоценивать их тоже не стоит. Нужно дать реальную оценку. Так, хотя ресурсы России истощаются из-за экономического кризиса, она может предпринять активные действия благодаря сформированной вокруг Владимира Путина командной системе. Президент же не боится рисковать, сохраняя при этом четкую идеологическую логику. Через год после начала кампания в Сирии вернула Россию в центр ближневосточной игры и заставила забыть об аннексии Крыма, но не выполнила главных из стоящих перед ней задач. Анализ России страдает от двух недостатков. Первый связан с упорной тягой западной модели к демократии и рыночной экономике. Россия же, как и Китай, изолировала экономическое развитие от модернизации политики во имя собственных «особенностей». Второй момент связан с активной работой российских властей по созданию путаницы в восприятии их западными партнерами. Во Франции ее результаты прекрасно видны на примере политической элиты, видные представители которой открыто повторяют аргументы Кремля. В то же время она мало влияет на общественное мнение, в котором отношение к России ухудшилось.
Поляризация позиций связана с вниманием к персоне Владимира Путина. Безопасность государства теперь перемешивается с его личной безопасностью. Главнокомандующий и видный международный деятель, президент России сейчас настолько стал воплощением страны, что его советники открыто признают, что не видят будущего государства без него. Кремль считает, что международная система качнулась в сторону авторитаризма, чего не получится избежать и западным демократиям. А это создает потенциальные возможности. Путин сочетает экономические и военные шаги, а также принимает экстренные меры, чтобы режим смог справиться с идущими извне потрясениями.
В начале фазы Владимиру Путину удалось добиться ощутимых результатов, от Сирии до Турции, Ирана и Израиля. В Европе он получает косвенные дивиденды от Брексита и противодействия трансатлантическому соглашению. Миграционный кризис способствует усилению идеологически близких ему политических сил. Такая внешняя политика пользуется широкой поддержкой общественности. Риторика о «справедливых» войнах подпитывает рейтинги Путина, который умеет играть на пустившей глубокие корни в обществе милитаристской струне. Восстановление достойных вооруженных сил проходит красной нитью через всего его 16 лет у власти. К тому же, они были задействованы в целой череде внешних вмешательств.
Россия следует парадоксальным курсом и может ускорить движение к 2018 году, когда пройдут президентские выборы и Чемпионат мира по футболу. С одной стороны, она мало что значит в глобальных вопросах (за значимым исключением ядерной сферы) из-за слабости своей экономики и роли китайско-американских отношений. С другой стороны, ее влияние в соседних странах и на Ближнем Востоке растет из-за ее военной силы и, что самое главное, ошибок Запада. Москва поддерживает иллюзию того, что управляет мировыми делами вместе с Вашингтоном и Пекином. На самом же деле, как и многие ее спортсмены, Россия просто накачалась допингом, чтобы вылезти из своей лиги. Так, хотя ей удалось навязать европейцам свою повестку, насмехаясь над их принципами, она ввязалась в противостояние, в котором не сможет продержаться долго. Избрание Дональда Трампа, без сомнения, стало бы для нее еще одной символической победой, выставив на смех представительную демократию. Однако характер ее будущих отношений с США будет зависеть от связей с Китаем. Москва ждала от Пекина политической поддержки по Украине и финансовой помощи после введения санкций. Но не добилась ни того, ни другого.
Пока что Владимир Путин кажется мастером игры. Благодаря Сирии ему удалось добиться военным путем того, что Евгений Примаков хотел получить с помощью альянса с Индией и Китаем дипломатическим путем: серьезного отношения Вашингтона. В то же время Пекин прекрасно понимает структурную слабость воинственной и одинокой России.
Тома Гомар (Thomas Gomart)
