Генеральный директор концерна «Калашников» рассказал о новом этапе деятельности компании
Генеральный директор концерна «Калашников» Алексей Криворучко рассказал о прошедшем недавно ребрендинге и новых разработках оружия в программе «Арсенал» на радио «Эхо Москвы».
― Совсем недавно концерном был проведен ребрендинг - есть какие-то изменения по сути?
― Если говорить о формировании концерна на сегодня - по-старому предприятие называлось «Ижмаш», сегодня это юридически концерн «Калашников». Также у нас в управлении нахолодится предприятие «Ижмех», со 2 марта «Байкал», и остальные предприятия, которые планировалось, что войдут в холдинг, пока мы от этого воздерживаемся в силу разных причин, в том числе тех, что часть этих предприятий не совсем подходят нам по профилю.
― Почему на предприятии решили, что нужно начать с ребрендинга?
― На самом деле не могу сказать, что мы начали с ребрендинга, это одна из составляющих происходящих на предприятии изменений. Не менее важна разработка новых образцов, оптимизация производства, сокращение затрат, появление новых технологий. На самом деле мы движемся во всех этих направлениях, но, если говорить про ребрендинг, это тоже абсолютно необходимая вещь, потому что подавляющее большинство нашей продукции продается на экспорт, и продавать спортивную винтовку для биатлона или что-то еще, для охоты, под брендом Калашников не совсем правильно, - все-таки это чисто военное изделие.
У нас, как вы знаете, корпоративный бренд - концерн Калашников, он остался, но внутри появились три отдельных бренда, они все известны, и раньше были, но просто мы всю свою продукцию четко сегментируем по направлениям. «Ижмаш» тоже известный бренд, и мы посчитали, что от него нельзя отказываться, поэтому у нас спортивное оружие будет продаваться под брендом «Ижмаш», тем более, его все знают, - это шло еще с биатлона. «Байкал» это тоже известный бренд на мировых рынках, он несколько десятков лет поставлял, еще со времен СССР, на все рынки, и тоже глупо было бы от него отказываться. И «Калашников» - это военный бренд, который тоже всем известен, наверное, самый известный бренд на сегодня. Поэтому мы все четко и логически разделили.
― По итогам прошлого года концерн получил более 2 млрд рублей. А в этом году на какие цифры вы выходите?
― У нас будет прибыль, она не будет большой, но не будет убытка, самое главное. Выручка вырастет тоже. У нас есть ряд сложностей, которые не позволили нам в этом году показать еще больший финансовый результат, тем не менее, прибыль точно будет. Она отчасти будет сформирована, в том числе, из-за курсовых разниц – это тоже нам в чем-то помогает, а в чем-то создает проблемы.
― Как текущий политический момент влияет на ваш бизнес, на продажи за рубеж?
― Конечно, влияет, бессмысленно говорить, что никак не влияет - в первую очередь по США это повлияло, серьезно, хотя мы и не поняли, почему мы попали в этот перечень одними из первых. У нас 80% продукции были гражданские. Уже давно поставок в армию не было, это не секрет, и мы не считались только военным предприятием. Поэтому, конечно, на США у нас были большие планы – если в прошлом году мы продали, может быть, тысяч 20-25 единиц, - это гражданское оружие.
― Пистолеты?
― Пистолеты туда вообще запрещено, по старому соглашению Гора-Черономырдина, еще 90-х гг. Тогда продавали гражданские версии автомата Калашникова в первую очередь. И если говорить о цифрах – в том году было примерно 25 тысяч, в этом у нас были планы 90. Мы смогли выйти на хороший объем продаж, построить сеть, найти нормальных партнеров, и 90 тысяч мы бы точно выполнили – у нас было уже порядка 40 тысяч отгружено в США, пока не ввели санкции.
― Рассматриваете увеличение калибровой линейки в будущем?
― Рассматриваем. Сейчас осуществляем сотрудничество с Федерацией практической стрельбы, в декабре готовимся подписать соглашение о сотрудничестве, то есть, это будет, с одной стороны, и наше спонсорское участие, мы хотим также, чтобы команды были сформированы, у нас уже есть одна женская команда, выступает на очень высоком уровне. Для нас федерация – это один из ключевых партнеров, которая позволяет понимать, какое оружие надо делать, в том числе, делать для них, - спорт это важно, какое оружие побеждает, какие спортсмены. Поэтому с федерацией мы тесно работаем, они нам помогают, подсказывают, у нас много людей работают и из федерации, в том числе, чемпионы. Мы занимаемся именно калибрами.
― Можно чуть подробнее про линейку продукции, прежде всего то, что связано с Вооруженными силами?
― Что сейчас основное, что поставляется в армию, это небольшое количество автомат Калашникова 100-й серии. Сейчас мы ведем работу в рамках проекта «Ратник», это АК-12, для нас это один из самых важных проектов. Надеемся, что в ближайшее время будет принято решение, мы делаем большую ставку на этот автомат. Мы же сегодня производим порядка 140 тысяч, - если говорить про концерн Калашников, в основном «Сайгу», и если на рынке будут какие-то еще изделия, старые, переделанные за небольшие деньги, понятно, что мы будем вынуждены сократить объем производства. Я вообще в этом никакого смысла не вижу - никто от этого не выиграет.
― Вы сказали, что в США вы потеряли большой рынок. А после США у вас кто сейчас?
― На самом деле мы получили большой провал, но смогли его перекрыть за счет других рынков, - Латинская Америка, страны Африки, АТР. Если смотреть по цифрам, в 2013 году у нас туда было 65 тысяч автоматов произведено, а в этом году уже 140 тысяч. Несмотря на санкции, которые нам ввела Америка, мы на самом деле смогли покрыть это падение. Первые полтора-два месяца у нас было непонимание, что делать, потому что у нас было большое количество излишков. Но смогли совместно с другими нашими партнерами найти другие рынки и увеличить продажи. В принципе, у нас эффект вообще получился – это не то, что такая бравада - ведь в США оружие продавалось очень дешево, там крупный рынок и маржа была низкой, это не секрет. И те объемы, которые мы смогли переправить на другие рынки, они продавались по гораздо более высокой цене.
― Остались юридические проблемы у вас с тем, что выпускают нелицензионные версии автомата?
― Ну, про нелицензионные сложно говорить, на самом деле тут сложно что-то оспорить, потому что прошло много лет и в свое время эти лицензии выдавались. Мы делали юридическую оценку, - например, что касается М-16, - более 40 лет изделию, уже патенты и прав не действуют, есть возможность свободной продажи, поэтому они производят это, мы с ними конкурируем и где-то даже и проигрываем - например, болгарской компании. Но здесь у нас есть очень хороший способ, который, надеюсь, в следующем году сработает, мы не делаем из этого секрета, - разработка именно нового автомата. Коллеги будут производить версию АК-74, а у нас будут новые АК-12, и потребители будут понимать, что это новый автомат, а это старый.
― В каком направлении модернизируются автоматы, что является фокусом, улучшение каких показателей?
― Там масса показателей. Это и ресурс, вес, кучность стрельбы, - масса нюансов, в том числе, АК-12 – там есть технически недочеты, которые мы сейчас устраняем, - изделие новое и постоянно что-то возникает в процессе испытаний. Но это будет автомат уже с серьезным развитием, шагом вперед по сравнению с автоматом предыдущей серии – по массе показателей.
– Что вы думаете о легализации огнестрельного оружия для гражданского населения?
― Оно и сейчас легализовано. Любой человек, если соблюдает требования закона, может пойти и купить оружие – сначала гладкоствольное, через 5 лет нарезное, - это есть и сейчас. Получил лимит, 5 изделий, – оформляет коллекцию. И я знаю людей, которые имеют десятки и сотни стволов, легализованных. Другое дело, что у нас короткоствольное оружие пока нельзя иметь, может быть, у нас еще нет такой культуры.
― У вас дома автомат есть?
― Обязательно, и не один. У меня много и импортного оружия, и нашего. В первую очередь, конечно, я смотрю импортное, потому что нужно понимать, что делают конкуренты - мы все это внимательно смотрим.
― Расскажите про АК-12 подробнее, что там принципиально новое?
― Про АК-12, может быть, не все еще можно рассказывать, работа еще не завершена. Можно сказать, что он будет по сравнению с автоматом 100-й серии легче, там много дополнительного оборудования, он будет легче, кучность будет лучше. Остальные моменты про него рассказывать рано, он еще проходит испытание, еще не принят на вооружение. Очень рано пока о нем говорить. Мы надеемся, что вопрос будет решен в 1 квартале следующего года.
Если говорить про нашу новую разработку, мы сейчас порядка 30 новых разработок ведем, в том числе, делаем в инициативном порядке штурмовую винтовку, которая может быть, как в военной, так и в гражданской версии. Но если говорить про заказ армии – это совершенно отдельная история, - какие-то работы ведутся, может быть, об этом не совсем можно в прямой эфир говорить. В том числе, штурмовую винтовку с повышенными характеристиками, и мы разрабатываем сами, в инициативном порядке. Но и вообще более 30 новых изделий разрабатываем. Уже сейчас можно говорить, что в первом квартале мы презентуем новый пистолет, мы разработали, считаем, достаточно хороший пистолет, и уже буквально в феврале-марте сделаем его презентацию.
― Какими станками оборудовано ваше предприятие в основном, вы зависите от импортозамещения?
― Если говорить про ситуацию, когда мы начали масштабную инвест-программу, у нас 90% станков было, которым свыше 25 лет. И это, безусловно, приводило к тем, в том числе убыткам, которые были, потому что производство было крайне неэффективно. Сейчас мы этим уже занимаемся, уже примерно полтора миллиарда инвестировано, мы получили уже приличное количество станков, до конца года их будет до 100 единиц, абсолютно различных станков, и все это нам позволяет повысить серьезно качество.
В основном у нас импортные станки. Но если есть аналоги наши, мы покупаем наши, белорусские активно покупаем. Это необходимо, это как раз одна из составляющих, чем мы сейчас занимаемся, по сокращению издержек и повышению производительности. Наша цель – к 20-му году в четыре раза повысить производительность. В принципе, это достижимо. Потому что предприятия, с одной стороны, имеют массу проблем – ну, несколько десятилетий не было инвестиций, обновления производственной базы, технологий, с другой стороны, это открывает другие возможности. У нас есть масса примеров, показательных – у нас один станок сейчас заменяет 26. Если говорить про минтехнологии, у нас одна эта технология и там 20 человек заменяют 300 человек. И таких примеров масса - когда старое оборудование меняются на новые технологии. И помимо того, что возрастает многократно качество, еще сокращаются расходы.
В связи с тем, что мы много лет находились в кризисе и предприятие производило крайне мало продукции, у нас в этом году был набор в 500 человек. При той программе, которую мы ставим, и задачах на новых рынках, наоборот, у нас будет рост рабочих мест. На сегодня мы более чем в два раза увеличили, меньше чем за год, объем производства.
― Сколько в концерн за последние годы пришло молодых специалистов, с которыми вы связываете свое будущее?
― Очень много. У нас появились перспективы, и людям это интересно, они видят, что идет обновление, ремонты, закупка нового оборудования, технологий, новые изделия разрабатываются. Плюс у нас зарплата выросла.
― Какова средняя зарплата?
― 27 тысяч рублей - это уже третья зарплата в Удмуртской республике. Для Удмуртии это очень высокая зарплата. И она выросла очень серьезно, и здесь как раз мы не собираемся останавливаться. Но делать это надо не просто так, должны быть ресурсы. И наша программа оптимизации производство, эффективности, и должна позволить это сделать.
― Кто у вас сейчас в основном занимается разработками, молодежь, или представители классической школы?
― Это хороший вопрос. У нас много представителей классической школы, людей в возрасте, с огромным опытом, в том числе это люди, которые работали с Калашниковым, Горбуновым, их ученики. Но также очень много молодежи. Мы этим всерьез занимаемся. Есть очень талантливые ребята, и они ведут серозные проекты. Мы этим всерьез занимаемся, у нас есть кафедра на Ижевском университете, мы готовим молодых специалистов, которые с 3-4 курса у нас сработают. Поэтому у нас молодежи много.
― Насколько актуален переход к производству автоматов с так называемым натовским калибром?
― На самом деле мы делаем некоторые изделия с таким калибром, разрабатываем, но это все-таки для экспортного рынка, может быть, для гражданских версий, но у нашей армии другой калибр.
― Какие иностранные компании для вас главные конкуренты, и конкурируете ли вы вообще с кем-то в мире?
― Конечно, конкурируем. Военное оружие – это автомат «Галиль», в котором за основу взята основа АК, ну, эта история была несколько лет назад. Также была конкуренция с болгарскими компаниями. Военный рынок — это всегда еще и политическая составляющая, поэтому здесь могут быть разные нюансы. Если говорить про гражданский рынок, тоже очень много компаний, они все известные, и постоянно появляется что-то новое, мы в каких-то классах конкурируем, но у нас все-таки есть преимущество - все-таки Калашников есть Калашников.
― Вы ощутили пользу от ребрендинга?
― Мы ощутим его в ближайшее время. Отдача, безусловно, будет в следующем году, она будет уже видна, я абсолютно в этом убежден. Поэтому это правильные инвестиции, тут никаких сомнений нет.
Опубликовано на сайте "Ростех"